Алексей Кудрин на этой неделе согласовал покупателей «Яндекса» с Владимиром Путиным, узнали The Bell и «Медуза» (признана в РФ нежелательной организацией). Контрольный пакет крупнейшей российской IT-компании готовятся разделить миллиардеры Владимир Потанин, Вагит Алекперов, Алексей Мордашов и банк ВТБ. Состав консорциума, их доли и сумму сделки на следующей неделе обсудит совет директоров «Яндекса», затем ее предстоит одобрить акционерам компании.

Что случилось

Вечером в среду 17 мая бывший глава Счетной палаты, а теперь — советник по корпоративному развитию «Яндекса» Алексей Кудрин встретился с Владимиром Путиным, чтобы обсудить судьбу компании, рассказали The Bell и «Медузе» четыре близких к ней собеседника. На встрече присутствовал и первый заместитель главы администрации президента Сергей Кириенко. Главной темой для обсуждения был список новых владельцев «Яндекса» после развода с его основателем Аркадием Воложем.

В списке, который Кудрин показал президенту, были имена четырех потенциальных акционеров «Яндекса»: миллиардеров Владимира Потанина, Алексея Мордашова, Вагита Алекперова, а также банк ВТБ. Это — потенциальные участники консорциума инвесторов, которому предстоит выкупить контрольный пакет акций компании после реструктуризации и раздела активов с Воложем. О том, что все они откликнулись на предложение поучаствовать в сделке, The Bell и «Медуза» писали в начале мая. В пятницу о заявках Алекперова и Потанина сообщил и Bloomberg.

Путин предложение Кудрина по составу участников будущего консорциума согласовал, утверждают двое собеседников, знающих о результатах встречи.

Какая доля в компании достанется каждому из инвесторов, пока не известно. Но, скорее всего, контрольный пакет в новом «Яндексе» будет примерно поровну поделен между всеми участниками консорциума, утверждают двое собеседников. Также обсуждалась конструкция, при которой один из участников списка получит большую долю, чем другие. По словам одного из источников, Кудрин выступал за то, чтобы пул инвесторов возглавил основной владелец «Лукойла» Вагит Алекперов, а Кириенко поддерживал основателя «Интерроса» Владимира Потанина.

Несмотря на то что сделка в общем виде согласована с Путиным, список покупателей — не финальный, и в него еще могут быть внесены изменения, утверждают трое собеседников, знакомых с деталями переговоров. Состав консорциума, их доли и сумму сделки еще предстоит обсудить совету директоров «Яндекса», который пройдет на следующей неделе в Дубае. Но все, кто попал в список для президента, — это основные претенденты, утверждают двое собеседников.

Претендентов на покупку доли в «Яндексе» после развода с Воложем было больше. Среди них источники называли владельца «Новатэка» Леонида Михельсона, нынешнего миноритария «Яндекса» миллиардера Романа Абрамовича, а также структуры Юрия Ковальчука. Кроме того, по словам двух собеседников The Bell и «Медузы», интерес к инвестициям в «Яндекс» проявлял и государственный РФПИ. Bloomberg также сообщал о том, что на небольшой пакет претендовал владелец ММК Виктор Рашников.

По данным агентства, Потанин и Алекперов сделали предложения о покупке акций «Яндекса», исходя из оценки всей компании в 560–-600 млрд рублей, или $7–7,5 млрд.

В пятницу после публикации Bloomberg акции «Яндекса» на Мосбирже выросли почти на 10%. На момент закрытия торгов 19 мая капитализация компании составляла 725,5 млрд рублей, или чуть более $9 млрд.

Представители «Яндекса» и Мордашова отказались от комментариев. В «Интерросе» сообщили, что не располагают такой информацией. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, а также ВТБ и «Лукойл» не ответили на запрос.

Зачем «Яндексу» новые акционеры

После начала войны основатель «Яндекса» Аркадий Волож решил не возвращаться в Россию и выйти из бизнеса, оставив себе возможность развивать за рубежом несколько направлений — беспилотные автомобили, облачный бизнес, образовательный проект «Практикум» и сервис для разметки больших данных «Толока».

Читайте также: «История человеческих трагедий». Как война развела Аркадия Воложа с менеджерами «Яндекса»

Но для того, чтобы развод произошел, «Яндексу» нужно было найти новых акционеров — тех, кто согласился бы выкупить контроль в новой российской компании, которая образуется после раздела активов. Согласованием сделки в Кремле и поиском покупателей занимался перешедший на работу в «Яндекс» бывший глава Счетной палаты Алексей Кудрин.

Читайте также: Зовите меня просто Алексей. Как спустя четверть века на госслужбе Кудрин оказался в «Яндексе»

Финальная встреча Кудрина с Путиным была необходима: без личного согласия президента ни одна большая сделка с акционерами из так называемых «недружественных» стран произойти не может, говорят двое собеседников, знакомых с ходом согласования. Есть два уровня согласования, объясняет один из них: первый — Правительственная комиссия по контролю за осуществлением иностранных инвестиций, вторая — президент.

Определить оценку компании для сделки без участия правительства продавец и покупатель тоже не могут: в декабре правительство официально утвердило правила продажи иностранцами своих российских активов с дисконтом не менее 50% от рыночной стоимости. Вдобавок к этому в середине апреля вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов пообещал иностранцам ввести налог в 10% на сумму сделки по продаже бизнеса в России. Капитализация «Яндекса», составлявшая на пике почти $30 млрд, к началу войны опустилась до $17 млрд. С правительственными дисконтом и налогом для иностранцев ее стоимость может составлять около $7,6 млрд, подсчитывал The Bell в начале мая. Если сделка пройдет на таких условиях — это будет большой удачей, говорил тогда один из собеседников.

Что дальше

Условия сделки должен изучить совет директоров голландской Yandex N.V., после чего — рекомендовать ее акционерам компании. Если они проголосуют «за», голландская компания учредит в России новую «дочку», которой будут переданы все российские и ряд зарубежных проектов «Яндекса». Следом Yandex N.V. продаст контрольный пакет в этой компании консорциуму российских инвесторов, а взамен получит деньги и лицензии на некоторые технологии «Яндекса», которые будет самостоятельно развивать за рубежом — в их числе беспилотные автомобили и облака. Подготовка к сделке займет несколько месяцев. Развод может быть завершен к осени.

До войны «Яндекс» через Yandex N.V. контролировал траст семьи Аркадия Воложа и менеджмент компании — вместе им принадлежало чуть меньше 12% акций класса B. Этот класс является суперголосующим и дает право голосовать контрольным пакетом (51,7% акций). После того как Волож попал под санкции Евросоюза, траст передал право управления своим пакетом совету директоров компании. Миноритариями голландской компании являются крупные западные фонды, ее акции обращались на NASDAQ, но после начала войны торги ими были заморожены.

Один из самых сложных вопросов в сделке заключался в том, кто будет голосовать контрольным пакетом акций нового «Яндекса» после ухода Воложа. Предполагается, что крупнейшим голосующим акционером будет не консорциум миллиардеров, а специальная структура, которую в «Яндексе» назвали «коллективным Воложем», писал The Bell.

Речь про специальный фонд, в который в результате реорганизации войдут три руководителя крупнейших бизнесов «Яндекса» — экс-глава компании Тигран Худавердян, директор бизнес-группы электронной торговли и логистических сервисов Даниил Шулейко и нынешний гендиректор Артем Савиновский, а также Алексей Кудрин. Пакет Кудрина, по всей видимости, будет чуть больше, чем у каждого из менеджеров, говорили собеседники The Bell. Кроме того, он может занять кресло председателя совета директоров нового «Яндекса».

Выйти из фонда его участники смогут, но вот уволить одного из них будет невозможно, говорил один из собеседников The Bell. При этом, если один из представителей фонда решит покинуть его или продать свой пакет, его акции тут же перестанут быть суперголосующими — точно так же, как это сейчас работает с пакетом Воложа.

«Такого в мире еще не было: чтобы после ухода основатель передал контроль в компании менеджменту. И Кудрин в этой конструкции — гарант, что она вообще будет работать. Это способ решить задачу. И по тому, что мы видим за последнее время, варианта лучше на планете Земля для нас нет», — сказал один из собеседников The Bell.

Трудности развода

Если инвесторы Yandex N.V. одобрят сделку, то «Яндекс», по сути, разделится на две независимых части. Для простоты их можно обозначить как «российская» — с новыми инвесторами, старым менеджментом и Кудриным — и «международная» — с Воложем. Но называть их так не совсем верно: в «российской» части останутся и международный бизнес сервисов «Яндекса» такси и доставки Yango, и зарубежные офисы компании в Армении, Турции, Сербии и других странах.

Внутри самой компании две части «Яндекса», которые образуются после раздела, называют «left» (те, кто уходит) и «right» (те, кто остается). Команды сервисов, вроде облаков и беспилотных автомобилей, которым предстоит разойтись по разные стороны, уже поделились на две части: кто-то принял принципиальное решение остаться в России, кто-то уже уехал и работает на отколовшиеся спин-оффы. Так произошло, например, с командой «Облака», часть которой отделилась и уже существует как независимый от российского «Яндекса» международный стартап Nebius (мы подробно рассказывали о нем здесь).

Кроме «Облака», Аркадий Волож рассчитывает получить лицензии на развитие за рубежом еще трех стартапов: беспилотных автомобилей, edtech-проекта «Практикум» и платформы для crowd-source разметки данных «Толока». Их перспективы в качестве международных компаний пока оценить сложно. Например, беспилотникам для развития за рубежом жизненно необходим доступ к серийному производству крупного автопроизводителя. И до войны «Яндекс» себе такой едва не нашел: у компании был подписан договор о намерениях с Hyundai, который должен был инвестировать в Yandex Self Driving Group исходя из ее оценки в $5 млрд, писал The Bell.

Развод с российским «Яндексом» даст компании шанс снова найти себе партнера среди крупнейших игроков автопрома, но сделать это будет не так просто, уверены собеседники The Bell, близкие к компании. Главная проблема в том, что Аркадий Волож остается под европейскими санкциями.

Российскому же «Яндексу» предстоит выяснить, насколько устойчивым окажется новый баланс с государством, придуманная на замену основателю конструкция с «коллективным Воложем» и как сыграет ставка, которую компания сделала на Алексея Кудрина и новых инвесторов.

ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ

Что не так с законопроектом ЕС об искусственном интеллекте

Власти Евросоюза опубликовали законопроект о регулировании искусственного интеллекта (AI Act). Это первый в мире всеобъемлющий документ такого рода, вызвавший настоящий вал критики. Мы разобрались, насколько она обоснованна.

Что в проекте

Документ, обнародованный на минувшей неделе, — это черновик AI Act, разработанный в Европарламенте. Он основан на общей концепции регулирования ИИ, опубликованной Еврокомиссией еще в прошлом году, но сильно изменен и дополнен. В результате получился типичный продукт европейского рамочного законотворчества на 150 страниц, призванный «обеспечить развитие ИИ в Европе в соответствии с принципами этики и главенства интересов человека и дать отрасли новые ориентиры прозрачности и риск-менеджмента».

По мнению изучившей документ консалтинговой компании Deloitte, главное в нем следующее:

• AI Act может стать редким для ЕС экстерриториальным законом, применимым ко всем создателям и пользователям ИИ. Уже сейчас под него подпадали бы американские OpenAI с ее ChatGPT и Google с Bard.
• Жесткость регулирования зависит от степени опасности ИИ. Прямо запрещены «неприемлемые» формы ИИ, например системы дистанционной биометрии в общественных местах, «предиктивная охрана правопорядка» на основе криминального профиля и локации человека, распознавание эмоций и обучение систем распознавания лиц на не предназначенных для этого сырых данных (соцсети, системы видеонаблюдения).
• Для компонентов ИИ высокого риска (под который попадают универсальные модели ИИ типа GPT-4, применяющиеся в областях типа медицины и управления транспортными средствами) предусмотрено жесткое регулирование. Их создателям придется исчерпывающим образом доказывать качество сетов, использованных для обучения моделей, а также извещать об использовании в них данных, подпадающих под защиту авторского права. Модели ИИ придется сертифицировать до выхода на рынок и обеспечивать мониторинг их применения после. При проявлении у ИИ новых свойств, в том числе в результате действий третьих сторон, потребуется повторная сертификация.
• К ИИ малой степени риска отнесены специализированные модели, в особенности те, выход которых «имеет незначительное или подчиненное влияние на решения и действия человека». Для них регулирование сравнительно мягкое.
• Deloitte обращает внимание, что AI Act прямо упоминает только два чисто финансовых применения ИИ — в моделях кредитных рейтингов и оценки страховых рисков. Но, скорее всего, их отнесут к высокому уровню риска, поскольку они определяют степень доступа «носителей естественного интеллекта» к финансовым ресурсам. Кроме того, хотя документ очень важен, это все-таки очень предварительная версия.

Почему такой скандал?

Чтобы понять, насколько накалена дискуссия вокруг законопроекта, достаточно зайти на профильный Reddit. «Смехотворно неприменимо, и в целом выбрасывает ЕС из гонки искусственных интеллектов, — пишет один из пользователей. — Крупные игроки попросту заблокируют их по IP, и производительность в экономике ЕС рухнет по сравнению с остальным миром». «Даже если вы считаете, что жесткое регулирование — это правильно, задумайтесь, будут ли соблюдать правила ЕС такие страны, как Россия, Китай или Северная Корея», — призывает другой. «Уход разработчиков ИИ из ЕС? Вполне возможно. Весь ВВП Европы не сравнится с прибылью от ИИ-гонки», — замечает третий.

Частично это заслуга экономиста Тайлера Коуэна, продвинувшего достаточно спорный текст о законопроекте, написанный с позиций сторонников минимального контроля за ИИ. По мнению авторов, AI Act запретит компаниям уровня OpenAI, Amazon и Google предоставлять доступ к своему ИИ через механизм встройки API, а открытым депозитариям — таким как GitHub — распространять модели ИИ с открытым исходным кодом. Частичное же обучение готовых моделей (LoRA) потребует сертификации.

Что не так с этим текстом, разобрал в своем блоге разработчик, теоретик и автор учебников по генеративным ИИ Балдур Бьярнасон. Он указывает, что по сути прописанные ЕС ограничения разумны и на самом деле касаются почти исключительно разработчиков моделей, а не компаний, их использующих, и не распространителей типа GitHub. «AI Act запрещает в основном то, что нельзя было разрешать в принципе, — пишет Бьярнасон. — Но, если вы возьмете модель, настроите ее под узкую функцию и развернете как часть своего программного пакета, вам ничто не грозит, если разработчик модели соблюдал требования».

Вопросы вызывают крупные оборотные штрафы за нарушения — до 4% суммарной выручки компании — и предположение, что «узкий» ИИ всегда безопаснее универсального. Но считать закон экзистенциальной угрозой опенсорсу в ИИ и поводом для конфликта ЕС с разработчиками из США было бы преждевременно. «Именно OpenAI, Microsoft и Google сдерживают развитие отрасли своей непрозрачностью и склонностью к необоснованным рискам», — считает ученый.

ОНЛАЙН-РАССЛЕДОВАНИЕ

Как «утекают» сведения из баз налоговиков

В начале мая в телеграм-каналах появились сообщения анонимных хакеров об утечке 2,2 Гб данных Главного научного инновационного внедренческого центра (ГНИВЦ), подведомственного Федеральной налоговой службе (ФНС). В самом центре утверждают, что это не новые данные, а те, что «утекли» еще в 2022 году. Тогда проукраинские хакеры заявляли о краже 800 Гб данных. Подобные сливы были не редкостью и до войны — например, в 2019 году в открытый доступ выложили данные ФНС о 20 млн россиян. Рассказываем, куда попадают эти утечки, какую информацию из них можно почерпнуть и какие данные можно обнаружить в даркнете.

READ LATER

• Что известно о, кажется, самой спорной новинке Apple за последнее десятилетие — гарнитуре смешанной реальности, презентацию которой ждут уже в июне. Как менялась концепция устройства, которое компания разрабатывала семь лет, и почему критики предупреждают, что оно рискует стать самым большим провалом в истории Apple.
• Почему в тот момент, когда OpenAI и Google перестают публиковать исследовательские материалы, лежащие в основе их нейросетей, Meta решила сделать ставку на модели с открытым исходным кодом. И почему конкуренты называют такой подход опасным.
• Как компания Niantic, разработчик Pokémon Go, чей успех когда-то был одним из главных аргументов в пользу грядущего рассвета метавселенных, пытается повторить собственный успех и найти аудиторию для AR-игр — и почему у нее это не получается.

ОСТАВАЙТЕСЬ С НАМИ

Будем держаться вместе

Год назад перед нами стоял выбор — остаться в России и подчиниться законам о военной цензуре или уехать, чтобы иметь возможность называть вещи своими именами. Этот год оказался очень сложным, мы почти лишились возможности зарабатывать, но наши читатели помогают нам выжить. Пожалуйста, подпишитесь на донаты или расскажите о вашем продукте в рекламном материале на The Bell или YouTube-канале «Это Осетинская» (ads@thebell.io).