За последние 10 лет консенсус среди американских экономистов еще больше сместился влево, показало одно из самых авторитетных и долгих исследований. Рассказываем, что именно изменилось в экономической мысли и какими рисками инвесторам это грозит.
Этот материал был написан специально для нашей новой рассылки для частных инвесторов. Хотите стать ее подписчиком? Оставьте свой email здесь.
Что случилось
В начале января были опубликованы результаты опроса экономистов, входящих в Американскую экономическую ассоциацию, по поводу их позиции по важнейшим теоретическим и практическим экономическим вопросам.
Ценность этого исследования в том, что оно проводится с 1976 года, а формулировка некоторых вопросов не меняется уже 40 лет. Это позволяет делать выводы о том, как меняется интеллектуальный ландшафт в академической среде в США.
Результаты этого опроса важны для инвесторов — их можно расценивать как опережающий индикатор того, как будет меняться политика регуляторов и властей. Они также позволяют объяснить важные тренды, которые уже заметны на рынках.
Почему это важно
Воззрения ключевых экономистов могут влиять на политику по нескольким направлениям:
1. Влиятельные экономисты могут непосредственно занимать государственные посты или становиться советниками тех, кто принимает решения. Яркий пример такого влияния — резкое изменение отношения властей США к обратному выкупу акций в последние годы.
В статье в журнале New Yorker с заголовком «Экономист, который привлек внимание Вашингтона к байбэкам» рассказывается об Уильяме Лазонике из Массачусетского университета Лоуэлла. Он изучает байбэки с 1980-х (то есть примерно с тех времен, когда они стали законными) и за это время написал несколько статей с критикой байбэков как напрасной траты денег. Лазоник рассказывает, что его идеи стали популярны среди политиков в середине 2010-х. В 2015-м он консультировал Хиллари Клинтон, позже к нему также обращались конгрессмены от республиканской партии.
Но звездный час Лазоника наступил в тот момент, когда сенатор Элизабет Уоррен сделала байбэки темой своей президентской кампании в 2019 году (а с ней еще как минимум четыре кандидата от демократов, отмечала The Wall Street Journal). Уоррен в своей программе прямо цитировала работы Лазоника. Проиграв выборы, она продолжила борьбу под соусом «ограничения корпоративной жадности»: например, в декабре 2021 года сенатор раскритиковала сервис по аренде автомобилей Hertz за программу выкупа акций на $2 млрд, которую компания приняла, несмотря на то что еще в мае 2020 года подавала на банкротство и массово увольняла сотрудников.
Сейчас американские сенаторы рассматривают законопроект администрации Байдена, также критиковавшего байбэки, который предусматривает введение 1%-ного налога на байбэки. По оценке Bank of America (отчет есть у The Bell), введение этого налога уменьшит прибыль на акцию компаний из индекса S&P 500 на 0,3% при условии сохранения объема байбэков.
2. Экономисты могут влиять на общество, на запросы которого так или иначе реагируют власти. К примеру, в 2010-е годы за сокращение бюджетного дефицита выступали даже демократы, пишет Морган Хаузел из Collaborative Fund. Но во время пандемии большинство заметных экономистов (например, нобелевские лауреаты Пол Кругман и Эстер Дюфло) поддержали резкий рост госрасходов. В итоге Сенат единогласно принял пакет помощи на $2,2 трлн. Соцопросы также показывают, что американцы в последние 10 лет все меньше волнуются о бюджетном дефиците. В результате отношение госдолга к ВВП в США приблизилось к рекордам, зафиксированным после Второй мировой войны. Чем это может грозить инвесторам, мы рассказывали здесь.
Как изменился консенсус экономистов по важным вопросам
Главный вывод из исследования — все больше экономистов поддерживают усиление регулирования и увеличение роли государства, пишет The Economist. За небольшими исключениями: например, абсолютное большинство ученых все еще выступают против протекционизма. Зато все больше экономистов обеспокоены вопросами неравенства и изменения климата.
По многим вопросам, которые уже сейчас затрагивают рынок, консенсус значительно усилился. Вот несколько самых важных из них.
1. ФРС должна меньше концентрироваться на инфляции
Все меньше экономистов, согласно опросу, считают, что ФРС должна фокусироваться на инфляции в ущерб другим важным вопросам вроде безработицы, экономического роста или «пузырей» на рынке. И руководство ФРС это мнение, похоже, разделяет.
До 2008 года слово «безработица», мандат на контроль за которой ФРС получила в 1970-е, не звучало в официальных заявлениях регулятора, отмечала The New York Times. Это может объяснять, почему ФРС, по мнению многих инвесторов, запоздало отреагировала на рост инфляции.
На протяжении последних 30 лет ФРС была готова пойти на временное сокращение занятости, чтобы удерживать инфляцию, однако сейчас в риторике Федрезерва заметен значительный сдвиг, писали в декабре 2021-го известные экономисты Стивен Чекетти и Кермит Шонхольц. Например, из заявления FOMC (Комитета по открытым рынкам ФРС) от 15 декабря вообще было исключено упоминание о том, что превышение инфляцией целевого уровня в 2% достаточно для подъема ставок. В качестве такого фактора осталось только достижение максимальной занятости, обращают внимание экономисты.
Кроме того, в августе 2020 года ФРС приняла несколько изменений в свою стратегию, позволивших проводить более мягкую денежно-кредитную политику: в частности, теперь регулятор допускает отклонение от таргета на протяжении «среднесрочного» периода времени и считает, что полная занятость должна стать «широкой и инклюзивной» целью.
Глава ФРС Джером Пауэлл не комментировал, что это значит на практике, но речь может идти о том, что в угоду политическим запросам регулятор начинает уделять внимание уровню безработицы отдельно среди темнокожего населения, пишет Bloomberg. Уровень безработицы среди меньшинств (minorities) больше, и это позволяет ФРС дольше держать ставки низкими, несмотря на перегрев экономики, пишет бывший председатель Резервного банка Индии и бывший главный экономист МВФ Рагурам Раджан.
ФРС может стать менее безжалостной к инфляции еще по нескольким причинам: в новой «пандемической» ситуации у регулятора нет политического прикрытия, отмечает Раджан. Кроме того, в результате десятилетий низкой инфляции и сам центробанк отвык от того, что инфляция может быть высокой.
2. Антимонопольное законодательство должно соблюдаться более строго
Абсолютное большинство (85%) экономистов считают, что корпорации в США имеют слишком много власти (этот вопрос задавался впервые). Если судить по опросу, отчетливо виден запрос на более широкое применение антимонопольного законодательства.
Очевидная мишень для этого — бигтехи. В 2022 году давление на них может резко усилиться, отмечал Marketwatch. На рассмотрении у законодателей находится сразу несколько законов, которые направлены против крупных технологических компаний (прежде всего Amazon, Apple, Facebook, Google и Microsoft), некоторые из них поддерживают обе партии. Кроме того, большинство американцев, независимо от политической принадлежности, выступают за ужесточение регулирования для бигтехов, пишет Marketwatch.
Главное направление такого давления прямо сейчас — сделки по слияниям и поглощениям. К примеру, в декабре Федеральная торговая комиссия США (FTC) потребовала заблокировать сделку по покупке NVIDIA британского чипмейкера Arm за $40 млрд.
Исследование FTC показало, что в период между 2010 и 2019 годами FAAMG поглотили 819 компаний стоимостью больше $1 млн, но меньше порога, требующего отчитываться о сделке ($92 млн). Такой вал небольших покупок позволяет экспансии оставаться незамеченной, приводит издание Institutional Investor слова Суджайя Десай, аналитика из Stewart investment. Если антимонопольное законодательство будет усилено, акции бигтехов могут сильно пострадать — без покупки небольших стартапов и конкурентов они, вероятно, не смогут расти так быстро, как к этому привыкли инвесторы.
Предсказывать, насколько далеко зайдут власти, невозможно, однако риски, очевидно, растут, отмечает Десай. Вполне возможно, что бигтехи ждет судьба монополий, возникших в конце XIX века благодаря развитию технологий, полагает эксперт. Но сегодня многие из этих компаний не существуют.
Только антимонопольным регулированием риски не ограничиваются, и это инвесторам тоже стоит учитывать. Другие направления — сохранность личных данных, модерация контента и несправедливое преимущество собственных товаров маркетплейсов (first-party products) перед товарами сторонних производителей (third-party products), говорится в отчете Goldman Sachs (есть у The Bell). Наиболее подвержены этому риску из компаний IT-сектора Alphabet, Facebook и Amazon из-за их большого масштаба (Apple в инвестбанке в отчет не включали). При этом инвесторы уже закладывали риски регулирования в цены акций бигтехов в последние годы, считают в инвестбанке.
3. Бюджетный дефицит — уже не проблема
Значительная часть вопросов экономистам касалась роли государства в экономике. Исследование показало, что все меньше ученых теперь беспокоятся насчет уровня госрасходов и размера дефицита бюджета. И наоборот — все больше экономистов считают, что правительство должно фискальными мерами воздействовать на деловой цикл.
Между тем, по оценкам Института международных финансов, размер глобального долга (включая долги правительств, домохозяйств, финсектора и корпораций) к концу 2021 года составил $295 трлн или примерно 350% мирового ВВП. Это на $36 трлн больше, чем перед пандемией, когда долг составлял 282% глобального ВВП. Особенно резко вырос госдолг: в условиях ультранизких ставок правительства опережающими темпами занимали для финансирования дефицита бюджета.
С учетом ожидающегося роста ставок такое «экстраординарное» накопление долга может привести к потрясениям, которые будут тяжелее текущих ожиданий рынков, пишет Financial Times. Это может ударить по экономическому росту, по большому числу зомби-компаний, а в случае падения рынков — и по банковской системе, отмечает издание.
Что в итоге
Идеи могут оказывать значительное влияние на экономику и рынки: в 1960-е и 1970-е годы центробанки и правительства готовы были терпеть высокую инфляцию ради занятости, пишет The Economist. Это привело к резкому разгону инфляции и даже к стагфляции — риски, которые стоит учитывать и долгосрочному инвестору. Последовавшие экономические потрясения, вылившиеся в рост безработицы, дефицит энергоресурсов и увеличение преступности, привели к тому, что общество начало поддерживать снижение вмешательства государства в экономику. Но очередной экономический шок может опять привести к изменению настроений.
Фото: Jenny Marvin/Unsplash