Строитель китайской пирамиды. Как Хуэй Ка Ян привел к краху девелоперскую империю Evergrande
Проблема находящегося на грани дефолта второго по величине китайского девелопера Evergrande постепенно становится одной из самых обсуждаемых тем на фондовых рынках. За новостями о котировках и положении дел в компании теряется история ее основателя и крупнейшего акционера Хуэй Ка Яна, в которой можно увидеть несколько сюжетов: экономический рост и урбанизация Китая, зависимость крупного бизнеса от политических связей и консолидация власти в руках Си Цзиньпина. Рассказываем, как Хуэй Ка Ян создал свою империю и из-за чего он может ее лишиться.
Бедное детство самого богатого человека Китая
Хуэй Ка Ян (Сюй Цзяинь на севернокитайском) родился в 1958 году в провинции Хэнань в очень бедной семье. Его отец воевал против Японии в 1930-х и 1940-х годах, а мать умерла, когда ему не исполнилось и года, пишет Financial Times со ссылкой на китайские медиа. В одном из выступлений в 2017 году Хуэй вспоминал, как в школьные годы ел только сладкий картофель и приготовленный на пару хлеб. «Простыни, на которых я спал, одеяла, которыми я накрывался, и одежда, которую я носил, были покрыты кучей заплат. В то время моим сильнейшим желанием было уехать из деревни, найти работу и иметь возможность лучше питаться», — цитирует его сингапурская газета The Straits Times.
Поиск работы после окончания школы в 1976 году ему давался нелегко. В стране как раз подошла к концу «культурная революция» Мао Цзэдуна, в ходе которой была разрушена университетская система. Когда в результате реформ Дэн Сяопина китайские колледжи снова открылись, Хуэй отправился изучать металлургию и после выпуска в 1982 году по распределению попал на государственный сталелитейный завод. Там он проработал техником 10 лет, пока не уехал в Шэньчжэнь — сердце китайского эксперимента по реформам и открытию экономики в 1990-х годах, пишет The Straits Times.
В 1996 году Хуэй основал Evergrande (предыдущее название — Hengda Group) в Гуаньчжоу и начал приобретать недорогую недвижимость. Про то, как ему удалось начать свой бизнес, западные медиа не писали. В последующие десятилетия благодаря стремительной урбанизации и росту цен на жилье компания расширила бизнес на 280 китайских городов — в основном благодаря заемным средствам, отмечал Washington Post.
IPO Evergrande на Гонконгской бирже в 2009 году было триумфальным: в первый день торгов акции компании выросли на 34% и оставались примерно на одном уровне до 2016 года. Зато только за 2017 год они подорожали в 6 раз. Состояние Хуэя, которому принадлежит 71% группы, взлетело до $42,5 млрд. Тогда же Forbes признал его богатейшим человеком Китая.
Подробнее об истории и бизнесе китайского гиганта мы рассказывали здесь.
Амбициозные проекты и любовь к роскоши
Пока бизнес рос, Хуэй активно тратил деньги — собственные и компании — на крупные проекты. В 2010 году Evergrande купила футбольный клуб Гуанчжоу за 100 млн юаней ($15 млн) и привела команду к восьми чемпионствам. Хуэй вкладывал большие деньги в игроков и тренеров мирового уровня: например, клуб купил в феврале 2016 года колумбийского форварда Джексона Мартинеса у мадридского «Атлетико» за 42 млн евро (это был самый дорогой трансфер той зимы). В 2012-м главным тренером команды стал бывший главный тренер сборной Италии Марчелло Липпи. Как пишет The Straits Times, Хуэй также ввел правило: игроки должны беспрекословно выполнять решения судьи.
Хуэй известен своей любовью к роскоши. В 2012 году на нем заметили ремень Hermes на национальном политическом конгрессе — и он получил прозвище «пояс Хуэй», пишет The Straits Times. По данным сайта SuperYachtFan, он владеет яхтой стоимостью $60 млн и суперджетом Airbus A319 за $90 млн, на котором осенью 2014 году прилетал на Золотое побережье Австралии для переговоров о покупке пятизвездочного отеля Sheraton Mirage. Его опередила компания Aquis миллиардеров из Гонконга Тони и Джастину Фунг, купившая отель за $160 млн, чтобы сделать из него роскошный курорт с казино. А в 2015 году власти Австралии заставили Хуэя продать особняк в Сиднее, купленный Evergrande за $31 млн через дочернюю компанию Golden Fast Foods в ноябре 2014-го без необходимого разрешения.
В 2019 году Хуэй основал компанию China Evergrande New Energy Vehicle (NEV) Group. Планы были амбициозными: в течение пяти лет обогнать Tesla и стать крупнейшим в мире производителем электрокаров. Несмотря на то что до сих пор компания не запустила ни одну модель в серийное производство, на пике в апреле этого года капитализация Evergrande NEV составляла $87 млрд — больше, чем у Ford, и почти в четыре раза больше головной компании.
В январе и мае 2021 года компания продала акции на $4,8 млрд. Среди инвесторов — друзья Хуэя и крупные бизнесмены, вложившие 3–5 млрд гонконгских долларов ($390–640 млн): в частности, предправления девелоперской группы Kingkey Group Чен Хуа, глава Shenzhen Centralcon Investment Вонг Квонг Миу и группы Shenzhen Greenwoods Investment Ван Чжунмина. Сейчас все они подсчитывают убытки: акции, которые они не могут продать, упали в цене почти в два раза.
Хуэю же пришлось искать покупателей на свой самый ценный актив: в августе сообщалось, что его доля в Evergrande NEV Xiaomi выставлена на продажу.
Полезные знакомства
Успех Хуэя часто объясняют связями, в том числе с братом бывшего премьера Госсовета КНР Вэнь Цзябао, пишет The Straits Times. Сам миллиардер говорил об этом уклончиво и политкорректно. «Все, что есть у Evergrande, дано партией, государством и обществом», — цитирует его сингапурская газета. В 2018 году Хуэй объяснял развитие частного бизнеса в Китае «хорошей политикой» партии.
«Понятно, что в ситуации, где партия является единственной руководящей и направляющей силой, а основным кредитором для бизнеса часто выступают госбанки и государство — это абсолютно тотальный регулятор, который может путем пары-тройки телефонных звонков уничтожить любую бизнес-империю, вы всегда будете отзываться о ней положительно», — говорит руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского центра Карнеги Александр Габуев.
Этим летом основателя Evergrande можно было увидеть на праздновании столетия Коммунистической партии Китая. Месяц спустя после торжества китайские регуляторы призвали Evergrande самостоятельно решать долговые проблемы.
Создать девелоперскую империю Evergrande было бы невозможно не только без абсолютной лояльности китайскому правительству, но и его покровительства, говорит Габуев. По данным Cercius Group — консалтинговой компании из Канады, специализирующейся на политической элите Китая, Хуэй был тесно связан с бывшим вице-председателем КНР Цзэном Цинхуном и его семьей. В 2008 году Цинхун, одна из важнейших фигур предыдущего политического поколения, ушел на пенсию. Судя по всему, и другие покровители Хуэя покинули важнейшие политические посты Китая — из-за выхода на пенсию или отставок — и у него больше нет абсолютной защиты среди членов политбюро, говорит Габуев. За 10 лет правления Си политбюро из коллективного органа, где у семи самых главных людей Китая было право вето и возможность защищать своих родственников, деловых партнеров и так далее, превратилось в инструмент, обеспечивающий полную вертикаль власти, где Си Цзиньпин — император, а все остальные — его придворные, объясняет он.
На этой неделе новости о близком коллапсе Evergrande утянули за собой мировые рынки. Поводом стала публикация S&P Global Ratings, в которой сообщалось, что Китай не считает Evergrande «too big to fail» и не будет спасать ее саму по себе, а следовательно, и ее инвесторов. «Полагаем, что Пекин будет вынужден включиться в случае, если проблемы распространятся на других крупных инвесторов и начнут представлять системный риск для экономики», — цитировал аналитиков агентства Bloomberg. Опасения резкой реакции зарубежных рынков в случае краха компании с долгом в $300 млрд и уход в менее рискованные активы в понедельник стали основным фактором фронтального снижения индексов. Но китайские власти продолжают демонстративно не вмешиваться в судьбу Evergrande.
Причины краха
Для «умных денег» на рынке облигаций группа долгие годы была синонимом чрезмерных долгов, связанных с бумом на рынке недвижимости Китая, отмечает FT.
Потеря политической крыши — только одна причина проблем, которые поставили Evergrande на грани катастрофы, согласен Габуев. «Это была пирамида, которая финансировалась за счет бесконтрольного выпуска долга, и регуляторы это позволяли, потому что экономика быстро росла и жилье было нужно. Сейчас китайские власти очень сильно обеспокоены любым накоплением долга, и это особенно обострилось после пандемии», — сказал он.
В результате ухудшения отношений с США руководство Компартии пришло к выводу, что нужно развивать науку и высокие технологии, прокомментировал The Bell Ван Цзян, председатель правления Dawn Opus Asset Management. Поэтому в последние годы Пекин нацелен серьезно изменить структуру экономики. В этом году китайские регуляторы установили «три красных линии» для сектора недвижимости, и Evergrande, очевидно, не соответствует регулированию, что делает то, что происходит с ней сегодня, неизбежным, отмечает эксперт.
Основатель Evergrande в последние несколько месяцев держался в тени, на публике он появился впервые за несколько недель в конце августа — судя по опубликованной в блоге компании фотографии с конференц-колла, где он вместе с восемью вице-президентами компании заверял, что та завершит свои девелоперские проекты. 21 сентября он отправил сотрудникам письмо с поздравлением с китайским национальным праздником, где написал, что «темные времена» пройдут и компания возобновит работу над всеми проектами.
Фото на обложке материала: Bloomberg / Getty Images