«Русские норм!»: лучшее и неопубликованное из интервью Чичваркина, Ноготкова и других героев первого сезона
Больше полугода основатель проекта «Русские норм!» Лиза Осетинская рассказывала вам об успешных русских предпринимателях и стартаперах, которые запускают крутые продукты, создают глобальные компании. На короткое время – до сентября - мы сделаем перерыв. Но перед тем, как уйти в отпуск, покажем лучшие и неопубликованные моменты из прошедших интервью: экономический прогноз от Чичваркина («год-два, и все схлопнется…»), советы от его партнера Тимура Артемьева (как прожить до 100 лет?), рассказ Ноготкова о новой жизни в США после финансовой «смерти» в России, анализ технологий будущего от парня из Москвы, который создал мобильный Youtube, путеводитель по американской глубинке от основателя одного из самых горячих нью-йоркских стартапов, правила жизни во Вьетнаме от создателя Headhunter, и как создать бизнес в Лондоне на $1,5 млрд. «Русские норм!» вернутся к вам в сентябре, с новыми историями об успешных русскоязычных предпринимателях. Оставайтесь с нами!
https://youtu.be/tSZTgWYRMNs
Когда виртуальная реальность станет обычной технологией?
Про компанию Google, наверное, каждый человек на планете знает, что один из двух ее создателей – русский. Но далеко на каждый задумывается, что русских в Google много. И если вы смотрите нас через телефон, через приложение Youtube, то знайте, что это приложение сделала команда, которой руководил Андрей Дороничев, такой русский парень из Москвы. А сейчас Андрей ведет нас прямиком в будущее, в виртуальную реальность (целиком интервью смотрите здесь и здесь, а читайте здесь).
– Давай поговорим о будущем.
– Давай.
– А что это такое виртуальная реальность?
– Виртуальная реальность — это следующее поколение компьютерных интерфейсов, это мир, в котором… вот до сих пор мы общались через экранчики - большие, маленькие, такие, сякие, но всегда есть какой-то квадрат или прямоугольник, через который ты видишь этот цифровой мир… виртуальная реальность — это концепция, в которой элементы цифрового мира находятся вокруг тебя и представляются тебе как часть реального мира. Твой мозг воспринимает, скажем, этот столик как настоящий, а на самом деле он цифровой.
– Это звучит, ты меня прости, как безумие.
– Ну да. В этом смысл инноваций - это все безумие. Ты живешь с этой маленькой коробочкой, в которой у тебя друзья, память твоя, какие-то работы у тебя в ней. И она присутствует постоянно. Каждый день. Ты можешь обидеть человека или порадовать. По сути уже так и случилось. Единственное, чего не хватает, - это присутствия. Люди здесь выглядят как иконки или текстовые окошки, а могли бы выглядеть как люди. Вот и вся разница.
– Переход на новый уровень восприятия от людей потребует, мне кажется, качественного скачка.
– Это правда. История человечества показывает, что как только новое появляется, сразу говорят, что теперь общество рухнет. На самом деле, человечество очень быстро адаптируется, общество находит новые социальные нормы. Помнишь, когда телефоны появились, то заходишь в ресторан, кругом звенело? Прошло время, теперь звенит? Нигде не звенит. Вибрируют [телефоны] тихо у себя в кармашке и смс-ски пишут.
Мир будет выглядеть так, что ты будешь в нужное время включать цифровые элементы в свою жизнь в нужном для тебе формате. Например, ты сейчас со мной разговариваешь. А у меня на руках часы. Они вполне могут быть не настоящими, а цифровыми. Зачем тебе физический объект? Все эти вещи могли бы быть цифровыми.
– На какой мы сейчас стадии?
– Помнишь, когда мобильные телефона были вот такого размера? (Показывает руками) Мы на такой сейчас стадии. Я тогда доказывал людям, что все вы будете делать это с утра до вечера. Это и будет способ проверять имейл, а все смеялись. Ну не все, но многие. Так и сейчас: виртуальная и дополненная реальность выглядят сюрреалистично. Естественно, что текущее поколение техники - это технологии для первопроходцев. Это пока самое начало. Впереди десятилетие... Я думаю, что в течение одного десятилетия мы увидим значительное развитие.
– Сейчас [виртуальная реальность] - это все равно очки, в который вставляют телефон, или более дорогие очки, которые полголовы занимают....
– Да, то есть все еще очень рано. То, что сделало виртуальную реальность возможной сейчас, — это прошлое поколение компьютинга. Это мобильные телефоны. Рынок потребовал создать маленькие дешевые компоненты, чтобы производить телефоны. Они теперь делают возможным производить первое поколение шлемов. Или там очки. А теперь что нужно? Пройдет какое время, и появятся компоненты, которые нужны для по-настоящему широкого распространения технологии. На это уйдут годы. Это станет возможным в течение ближайших 10 лет и это станет такой же нормой, как сейчас телефон.
– А где эта норма будет применяться? Есть ли представление о том, какая сфера жизни будет первой?
– Все зависит от двух форм-факторов. До тех пор, пока очки не станут размером с солнечные очки и не будут по настоящему хорошо выглядеть... такие маленькие и позволяют узнать, куда идти, а в самолете вы просто смотрите кино — на огромном экране перед собой, ну и так далее… до этого будут какие-то нишевые применения, в бизнесе, в производстве, где это имеет смысл.
Мой пример: мы построили дом, квартиру. Архитектор нарисовал все чертежи, я тогда, чтобы проверить свою собственную гипотезу, загрузил это в виртуальную реальность, прошелся и вдруг понял, что та последняя комната, там реально очень неудобная дверь, до шкафа очень мало места. На чертежах это не очевидно, но когда живьем стоишь, то понимаешь, что очень близко до шкафа. Я дал [свой шлем виртуальной реальности] архитектору. Он посмотрел: и правда некомфортно. Я думал, что маленькое изменение будет, а пришлось переделывать половину задней части проекта, что в реальной жизни означало бы десятки тысяч долларов. А мы их сэкономили.
Целиком интервью смотрите здесь и здесь, а читайте здесь.
«Год-два, и все схлопнется…»: экономические прогнозы от Евгения Чичваркина
Основатель Евросети Евгений Чичваркин начинает новый бизнес. Скоро, в самом центре Лондона откроется новый ресторан, который он сделал вместе со своим старым партнером Тимуром Артемьевым и культовым шеф-повар Олли Дабу. Об этом в новом проекте, а также об эмоциях, которые Евгений испытает по поводу избрания президента Владимира Путина он рассказал в интервью «Русским норм!» (целиком смотрите и читайте здесь).
– Давай про твои экономические взгляды поругаемся.
– Давай поругаемся.
– Твоя оценка, которую я слышала в интервью Дудю, не соответствует даже близко реальности. То, что доллар 120 рублей, а экономика погибла…
– Я говорил, что большинство компаний не проходит стресс-тест.
– Резервы России – полтриллиона, инфляция исторически самая низкая.
– Потому что все схлопывается.
– Рубль вырос. На санкции – тьфу. Вообще не реагирует экономика…
– От полугода до полутора лет мы увидим результаты этой новой экономической доктрины изоляционной.
– Давай поспорим на ужин в твоем ресторане. Я специально в Лондон прилечу.
– Давай так скажем: в концу 19-го года доход на человека – на четверть ниже, чем сейчас. Это не шутка, 25-процентное падение дохода на человека в течение двух лет.
Читайте The Bell в телеграме, фейсбуке, твитере и ВК. Смотрите в YouTube и Instagram. Добавьте в Яндекс.Дзен и Google Новости.
– Никаких 120 рублей за доллар не будет. И никакого массового банкротства не будет.
– Ну 90 очень даже может быть. Они всегда поддерживают рубль, а потом он проваливается. Еще с ельцинских времен. Укрепляют, а потом, когда нет возможности укреплять, – вжих. Посмотри.
– Да и не нужно его сейчас укреплять. Зачем?
– Ну как они получают выручку за нефть и за газ. Это X рублей, которыми они подачки дают населению.
– Это Х – количество долларов.
– Нет! Подачки-то дают в рублях. Содержат пенсионеров, которых рекордное количество, госсектор, который самый большой с 90-х годов. Платят в рублях. За это количество долларов они получают это количество рублей. Путем простых комбинаций это же количество долларов может стать этим количеством рублей.
– Кто-то мне сказал классную фразу. Путин железно верит в несколько принципов и один из них – макроэкономическая стабильность. И он взял его себе как железный принцип.
– И где был этот принцип в конце 2008-го – начале 2009-го годов?
– Просто мой пойнт в одном – это может длиться бесконечно долго.
– Произойдет следующий виток. Был в конце 2008-го, был в 2014-м, произойдет следующая переоценка не позднее конца 2019 года. Она, видимо, произойдет где-то, произойдет по миру. Все напуганы прошлым разом. Практически нет плохих долгов, все достаточно зарегулировано. Если мир начнет подприсаживаться – может, Китай с Америкой торговую войну устроят, а как только нефть подприсядет, они напечатают. Они же не могут красть меньше.
– Замажем?
– Что ты хочешь? Ужин на всю твою компанию? И я вас здесь бесплатно с очень приличным вином [угощаю]? Ужин ваш.
– Мне тебя куда приглашать?
– Нет, ты сочинишь и споешь мне песню. Мне, самому умному. Может быть минимум два куплета. Какой молодец, умный и прозорливый.
– Я, конечно, с иронией напишу, но я что-нибудь придумаю.... Очень важный вопрос, поступивший от редакции. Как ты ухаживаешь за своими усами?
– Я пользуюсь компанией, которая называется «Бородист», они мне прислали этот вакс. У меня есть специальный крем и есть специальное маслице. Если хочется, чтоб бородка была шелковая, есть специальное масло для бороды, а если хочется, чтобы кожу под бородой не стягивало, есть специальный крем. Все это занимает секунду. После каждого душа.
– Когда усы стали важной частью личного образа?
– Волосы исчезли, надо же как-то компенсировать. Был хвост, который я накручивал, теперь накручиваю усы. Тактильно нужно, энергетически, чтобы цикл был.
Целиком интервью с Чичваркиным читайте и смотрите здесь.
Как прожить до 100 лет? Советы от Тимура Артемьева
Сооснователь «Евросети» Тимур Артемьев долгое время находился в тени своего более известного партнера Евгения Чичваркина. Теперь Тимур тоже живет в Лондоне и занимается совсем другими вещами: биохакингом, полетами на Луну и продлением жизни. Он хочет дожить до 2080 года, чтобы увидеть, как к этому времени изменится Россия (целиком интервью можно посмотреть и прочитать здесь).
– Вы говорили, что хотите дожить до 2080 года. Вы родились в 1974.
– Причем я хочу быть активным в этот момент.
– Ну да, не просто дожить.
– Да, я, во-первых, уверен, что биологически я могу это сделать и все технологии для этого существуют. А во-вторых, я просто очень хочу увидеть Россию процветающей страной. И хочу жить в России, хочу жить в Москве.
– А вы думаете, к 2080-му году что-то сдвинется?
– Да, изменится. Я вижу современное поколение. Они еще пока что учатся в школах или в университетах, но они уже точно совершенно порвут всю эту устаревшую систему и придут новые избиратели, которые будут голосовать за реальное положение дел. Им уже не заморочишь голову никакой пропагандой, никаким Соловьевым, никем.
– А сколько, вы думаете, времени для этого понадобится?
– Вот Моисей водил людей по пустыне сорок лет, да? Я сейчас думаю, что для этого требуется даже больше времени. Но, с другой стороны…
– От какой даты считаем?
– Хороший вопрос. Но я бы считал от 1991-го года реально. То есть мне так видится, что от 91-го года лет 60 вот так надо. Может быть даже больше, может 80.
Узнайте секреты главных стратапов планеты - из e-mail рассылки The Bell
– А как вы собираетесь доживать до 2080 года?
– Во-первых, нужно просто внутри знать себя. Знать свой гормональный фон. Знать свою микробиому. Хотя бы вот такие вещи.
– Микробиома? Это кто? Я не знаю свою микробиому.
– Это тот, кого в вас больше, чем вас. Ваш человеческий организм состоит из 30 триллионов клеток. При этом в вас 45 трлн бактерий. Вы такой бактерионосец. И я тоже. Все!
– А вы знаете свои вот эти бактерии?
– Есть сейчас новый тест. Тест был разработан в лаборатории Лос-Аламос в Америке. Эта лаборатория примечательна тем, что там очень хорошо знают, как убивать людей массово. То есть там сосредоточено все бактериологическое оружие, химическое оружие, ядерное – все. И соответственно правительство США обратилось к этой лаборатории и сказало: «Ребят, если если к нам применят бактериологическое оружие, что делать-то?». Они сказали: «Есть тест, но он стоит $40 тысяч». Дорого. Что делать? Значит, 10 лет работали. Сделали так, что этот тест теперь можно за $400 купить вот просто на веб-сайте. Прямо сейчас можете зайти и за $400 вам скажут, какие РНК у вас в тесте.
Соответственно РНК – это производная от гена, от ДНК. Есть полностью каталог этих РНК. Ну полностью – не полностью, но достаточно полный. И когда станет известно, что за геномы у вас активны в данном конкретном тесте, вам могут сказать, какие соответственно бактерии были активны. То есть, соответственно, сказать об их наличии. И об их количестве.
– А от теста ДНК это чем отличается?
– Сравнивать ДНК и РНК — это все равно что сравнивать огромную библиотеку и книжку, которую вы читаете здесь и сейчас. ДНК – это библиотека, доставшаяся вам от ваших родителей. Половину из этой библиотеки вы никогда даже не откроете. То есть человеческий геном используется не весь. Он используется частично
Соответственно, плавающая РНК – это текущая активность. Например, вы сдали анализ какой-то, и вам сказали, что вы знаете, что во всем анализе половина всего, что происходило у вас в организме, - это одна конкретная РНК, производящая один белок. Причем это была бактерия, не вы, и если вы завтра напьетесь антибиотиков и убьете эту бактерию, у вас будут просто другие белки в организме. Вот что такое микробиома. И это важно знать.
– Чтобы употреблять правильные антибиотики?
– Чтобы понимать, во-первых, устраивает вас эта микробиома или нет. Коррелирует она с продолжительностью жизни или нет. Потому что есть микробиома, которая позволяет жить долго, а есть - которая вредит, производит токсины.
– Допустим, я узнала, что нет. Куда бежать?
– Антибиотиками можно пролечиться и заселить другую.
Целиком интервью можно посмотреть и прочитаться здесь.
Как выходцы из России за 3 года создали бизнес на $1,5 млрд?
Revolut – самый модный финансовый стартап, и родом он из России. Ему предрекают будущее Uber, но только в банковской сфере. А основал его выпускник Физтеха и Российской экономической школы Николай Сторонский. Сейчас он живет в Лондоне, но вообще то он настоящий русский норм! (Целиком интервью смотрите здесь).
– Вот сидит совсем молодой человек, до 30 лет. Зарабатывает сильно больше, чем в 10 раз больше, чем 36 тысяч в год. Перед ним Лондон. И тут он начинает делать свой стартап. Для этого нужна смелость, или слабоумие, или крепкая идея, в которую вы сильно верили? Почему?
– У меня была конкретная идея. Почему я ждал? Когда я паспорт получил британский, смог спокойно уйти. И я начал свою компанию делать. Вот что меня держало – получить паспорт.
– Какая связь?
– Такая связь, что когда уходите из компании, то ваша виза, которая в паспорте, становится недействительной. И вам надо идти работать на другую компанию.
– Такое рабство корпоративное.
– Немножко нечестно, я считаю.
– Идея была в том, чтобы сделать Revolut?
– Я же в прошлом трейдер, я могу в голове моментально посчитать практически любые цифры. Если я потратил 200 баксов, я сразу могу посчитать, сколько курс, сколько с меня банк взял. На каждой транзакции у меня в голове: бам - я потерял, бам - я потерял. Я решил такой продукт сделать, который помог бы мне и людям таким же, как я.
– То есть у вас это не из-за денег, а выбешивало просто.
– Да, у меня внутри такой как бы fairness, что несправедливо каждый раз. Деньги – это как commodities. Почему, если я за что-то плачу, с меня за это должны деньги брать? У меня это в голове никогда не укладывалось.
– Потому что эти люди оформили вам карточку, потому что они ходят в офис, получают зарплату, нажимают кнопку.
– Знаю, как работает банк, сколько там менеджеров или людей, которые просто ничего не делают. Мне кажется, что если 80% из них уволишь - ничего не поменяется. По сути, когда я плачу, я содержу этих людей, которые ничего не делают. Для меня всегда это было неправильным.
Когда я езжу куда-то, у меня должен быть телефон с собой. Потом я начал искать, как это сделать. Разговаривал с банками, с маленькими банками, с процессинговыми системами, все мне говорят, что это невозможно. Потом кто-то мне посоветовал топ-консультанта. Я ему позвонил, договорился о встрече. Предварительно по телефону сказал, что хочу так и так сделать. Он: невозможно. И положил трубку. Я опять позвонил: Ок, давайте я заплачу за 2-3 дня, вы придете к нам в офис и расскажете, как платежная система работает, чтобы у меня полная картина сложилась. Он пришел, мы потратили два дня, я все записал. Потом две недели над этим думал. С командой. Решили, как это сделать. Позвони ему обратно: так будет работать? Он с удивлением немножко: это может сработать. И мы начали это делать.
Он, профессионал, не нашел решения проблемы. А мы, непрофессионалы, нашли.
Подпишитесь на наш канал в Youtube, чтобы первыми узнать о выходе новых выпусков "Русских норм!"
– О вас говорят, что вас драйвит по жизни только работа. Это так?
– Работа – это мое хобби. У меня не было никогда два или три хобби. Всегда одно. И в трейдинге точно так же было. Я очень любил делать это. Одна из характеристик людей, которых мы стараемся нанимать на работу, – они должны любить то, что делают. Если человек не любит то, что делает, он не будет заниматься этим по выходным, по ночам. Через три года между такими людьми колоссальная разница, потому что те, кто любит [работу], тратят на нее семь дней в неделю. Кто не любит – три с половиной дня в неделю. Это как процент в банке. Я положил сто долларов и один приносит мне три с половиной процента в неделю, а другой приносит 7%. Через год разница будет не в 40% доходности, а в тысячи. Поэтому молодые ребята, которые приходят к нам в 20 лет, и любят свою работу, они могут через три-четыре года стать большим профи, чем человек в 40 лет.
Целиком интервью смотрите здесь.
«Там тоже живут люди…»: как устроена жизнь американской глубинки
Amazon может доставить вам зубную пасту буквально за час, а чтобы снять офис вам понадобятся полгода, вам придется заполнять всякие безумные бумажки. Компания Knotel решает эту проблему, и инвесторы не зря оценили ее почти в полмиллиарда долларов. Конечно же, за спиной каждого успешного стартапа стоит кто-то, кто хорошо говорит по-русски. Сегодня я встречаюсь с предпринимателем, инвестором и сооснователем Knotel Эдуардом Шендеровичем (целиком смотрите и читайте интервью здесь).
– Я ездил в Канзас, в Оклахому, в Техас, в другие штаты, в которых большая часть людей, живущих на побережье, никогда не была.
– Расскажи про центр Америки. Про него много легенд.
– В этих штатах тоже живут люди. Они, в принципе, ничем не отличаются от людей, которые живут в Калифорнии и которые живут в Нью-Йорке. У них немного другая жизнь. Другие обстоятельства. Жизнь не такая быстрая. Не такая сконцентрированная. Дешевая недвижимость. Есть некие центры. Если смотреть на Америку, то Техас – отдельная страна, там живут настоящие американцы. Они живут той землей, на которой они живут. Это их родина. Они рождаются в небольшом городе и зачастую в этом же небольшом городе и умирают. Они живут коммунально. Канзас-Сити - потрясающее место. Про Канзас мы знаем только…
– Про волшебника…
– … изумрудного города. Смерч, вагончик, перекинул в волшебную страну. Приезжаешь в Канзас-Сити, а там холм, а я там был еще до мобильного интернета, и в принципе надо было идти в библиотеку, узнавать что-то про город. Канзас-Сити был основан по указу Наполеона. Круто?
– Это очень круто.
– Кто-то купил несколько кварталов города и в городе воссоздал Севилью. Центр Канзас-Сити мало чем отличается от Севильи. Какие-то аркады, колонны. фонтаны. История Канзас-Сити - это история бойнь. Коров гнали из Техаса в Канзас-Сити, там была самая большая бойня. Часть мяса оставалась в Канзасе, часть уходила на север в Чикаго, часть - в Нью-Йорк. Такой раздаточный пункт. И Чикаго такой же раздаточный пункт.
– Очень утилитарно.
– Америка вообще очень эффективна. В других городах примерно такая же история. Я приехал в Оклахома-Сити… а в Оклахому когда-то белые американцы согнали всех индейцев. То есть Оклахомы тогда не было, а это называлось Indian Territories. Потом из этих Indian Territories сделали штат. Я приехал в встретиться с главой исторического общества Оклахомы (это репозитарий информации об индейцах). Я приехал в центр города, чтобы с ним встретитсья. И он встретил нас и говорит: ты ничего не заметил, входя в капитолий. Говорю: нет, а что? Говорит: мы недавно построили купол. Это был единственный капитолий в 50 штатах, в котором не было купола. И мы провели с ним четыре часа, разговаривая о том, что им нужно. Он рассказал об индейцах, о том, как к ним приезжают туристические группы японцев, платят безумные деньги, чтобы копаться в архивах. А в этом Oklahoma Historical Society этот человек сидит и в карточку визитную так смотрит, а потом мы уже прощаемся, а он: «Шендерович, из Дан (древнее еврейское имя. - The Bell) фром Нью-йорк?» Мне потом объяснили, что это такой странный американский антисемитизм.
– В Америке есть антисемитизм?
– Антисемитизм везде есть. Нью-Йорк – это еврейский город, 20% евреев. Самый большой еврейский город в мире... И другие штаты есть потрясающие. Я ездил в самый бедный штат, на тот момент Западная Вирджиния. Я ездил в маленький город Денвел на границе с другими штатами и встречался с женщиной, отвечающей за экономическое развитие. Пошли на ланч в ресторан, и она говорит: да, Денвел маленький город и не очень успешный, а прямо в 10 милях от нас есть другой, там открыли Walmart, а в нем McDonalds.
– То есть Денвел был настолько неуспешен, что там не было даже «Макдоналдса»?
– В отличие от русской глубинки американская глубинка экономически адекватна. Там люди постоянно работают, строят, деньги не концентрируются в центре. Нет такого высасывания денег центром, как это происходит в России.
– А в чем причина? Почему в России не так?
– Я думаю, что причин много. И книг об этом написано немало. И многие из них тебе известны. Американские штаты – это действительно отдельные государства. Они не печатают свою валюту, у них нет армии, нет своей внешней политики, и они не собирают федеральные налоги. Но в остальном… у них своя полиция, свои законы, которые могут отличаться от законов соседнего штата. Если преступник пересек границу штата, то пусть федералы им занимаются. Более того, то же самое происходит на уровне городов. Каждый город – там свое управление, свои законы, и главное - судебная неприкосновенность. Есть работающие суды и избранный мэр, который соблюдает законы строго.
Целиком смотрите и читайте интервью здесь
Как устроена новая жизнь Максима Ноготкова?
Максим Ноготков давным-давно стал для меня примером русского норм. Вернее даже сверх норм. Он всего добился сам, построил группу компаний «Связной» и банк, стал самым молодым миллиардером в России. Но в 2014 году дела у него пошли плохо, и теперь Максим даже пережил личное банкротство. Но это в России, а сам он решил попытать счастья в Америке (целиком интервью можно посмотреть здесь, а прочитать здесь).
– Извини за прямой вопрос, а ты с большим количеством денег сюда ехал?
– Нет.
– Нет? Я как бы выяснила в процессе своей жизни здесь, что на триста долларов тут не проживешь.
– С небольшим количеством денег.
– Меньше миллиона?
– Меньше.
– Жизнь здесь дорогая. СМИ пишут, но это так и ощущается, что человеку, одному, нужно примерно $90 тысяч грязными на страховку, аренду, жизнь и прочее. Дорогая история. А на семью, порядка двухсот.
– Нет, мне кажется, это вранье.
– Много слишком?
– Наверное, кому-то это нужно, а мне нужно меньше.
– А ты это падение качества жизни по сравнению с Москвой переживаешь? Для тебя это имеет значение?
– Я вижу не падение, а рост качества жизни. Для меня жизнь несколько в другом. Для меня важна природа, важна погода, важно все, что связано с океаном, с морем. Я в детстве много пробыл в Грузии на море. Для меня очень важна атмосфера, чистый воздух. Он здесь в три раза чище, чем в Москве. Для меня важно настроение людей, с которыми я встречаюсь и общаюсь. А оно здесь на порядок лучше, чем в Москве. Я в Москве, может быть, тратил в 10 раз больше, чем здесь, но качество жизни было хуже, чем здесь.
– А пересаживание с Mercedes на Mazda дает себя знать? Для многих это имеет значение.
– Есть какой-то адаптационный период, когда ты переключаешься и понимаешь, что у тебя нет ни водителя, ни секретаря, что люди позволяют себе иногда не отвечать на твои имейлы, что было бы нонсенсом в России, перестройка происходит. Но это занимает месяцев девять – и нормально все.
– Ты говоришь сейчас о социальном статусе.
– Да, конечно.
– А я немного о другом спрошу. Для многих молодых людей ты был символом супернормального человека, который сделал свое дело, сделал его успешным именно в России. Ты лично – бренд. Не твой «Связной», а ты лично. Ты считаешь, что правильно уехать?
– Честно говоря, я не очень верю в государственные границы и патриотизм. Я считаю, что мир был бы лучше, если бы их не было. Я считаю, что человек в сегодняшнем мире может реализовываться в любой стране. Для меня сейчас Россия – это компания, я объясню, в каком плане. Люди ищут работу в разных компаниях. В разных компаниях есть разные культуры. В Netflix – одна, в Apple – другая, в Amazon – третья. Люди выбирают, что им больше подходит. Я думаю, что страны со временем превратятся в подобного рода компании. Люди будут выбирать, какая культура им больше подходит, где им комфортнее, где им лучше.
– А чего не хватает сейчас?
– Для всего, что для меня важно, для развития инноваций, — это настроение. По-английски это mood. А по-русски – настроение. Если настроение есть, то есть новые идеи. А если его нет, то ничего не происходит. А в России с помощью пропаганды, с помощью телевидения это настроение было убито. Мне сейчас приехать в Москве даже недели на две – это вызов для моего внутреннего состояния.
Целиком интервью можно посмотреть здесь, а прочитать здесь
Как инвестировать в интернет и увлекаться кайтсерфингом
Мы привыкли следить за технологическими стартапами с Запада, но пришло время посмотреть и на Восток. Предприниматель Михаил Фролкин создал и продал известную компанию HeadHunter. Теперь он живет во Вьетнаме, и делит время между кайтсерфингом и инвестициями в местный интернет (целиком интервью можно прочитать и посмотреть здесь).
– Расскажете, как вы там живете. Как устроена ваша жизнь в совсем другой стране? Хорошо ли вы знаете язык?
– К сожалению, довольно плохо знаю язык. Уверенный уровень выживания. Я могу объяснить про все, что мне нужно, но не могу поговорить по душам. Но вообще там комфортно. В Ханое есть прекрасные дома. Можно жить, чтобы и красиво, и бассейн в твоем подъезде, и недорого. Во Вьетнаме жилье гораздо дешевле, чем в Москве. У меня прямо в этом году случилась история про кайтсерфинг.
– Стали на кайт?
– Да.
– А там общения вам хватает? Если вы не общаетесь с местными, то вам надо общаться с русскоговорящим комьюнити, с экспатами?
– Ну да. В Ханое расскоговорящего комьюнити довольно много. Прямо в нашей компании. Много русскоговорящих юных гениев. Работают из России. Находится, с кем словом перемолвится.
– Вы переводите или сами приезжают?
– Мы их нанимаем. Предлагаем приехать. Нанимаем в России, чтобы они приехали жить и работать в Ханой.
– Как складываются сейчас у Вьетнама отношения со Штатами? Учитывая, что была война, что Россия…
– Довольно хорошо. Американцев много. В экспатской тусовке много американцев. Они пускают американцев. Вплоть до того, что есть куча американцев, которые приезжают на tourist attractions, места этих партизан, где можно пострелять из миномета, какие-нибудь подземные ходы, где прятались. В России вьетнамской диаспоры сто тысяч, в Америке – пара миллионов. Их там очень много. Когда брали Сайгон вьетконговцы, очень много вьетнамцев уехало. Я понимаю, все у них хорошо.
– А Китай пытается перебить корейское влияние на Вьетнам?
– С Китаем они дружат компартиями и не дружат народами. Там совсем недавно, когда было что-то такое вокруг островов Спратли, были прямо погромы. Вьетнамцы пошли громить китайцев и китайские предприятия. Под сурдинку досталось еще и корейцам и каким-то тайваньцам, потому что они не очень отличают. С другой стороны, довольно много китайских бизнесов. Китайских отелей довольно много во Вьетнаме. В общем, как-то они китайцев не любят. Наверное, как хохлы русских. А связей довольно много. Вьетнамский язык родственный кхмерскому: исторически он не тоновый язык, а сейчас тоновый язык. Вьетнам тысячу лет был под Китаем. Китай оставил свой след и остается важной страной. Все бытовое верование тоже в значительной степени китайское.
– А скажите что-нибудь по-вьетнамски.
– Син тяо.
– Привет?
– Да. Той тен ла Миша. Сказал, что меня зовут Миша.
– Вы жить в России вообще планируете? Как сейчас в России?
– Нормально. Я замечаю, что многие вещи потихонечку становятся лучше. У меня дом в Долгопрудном. Раньше я прилетал из Вьетнама и два часа ехал домой. Я сейчас 15 минут еду домой. Может, там новых дорог проложили. Наверное, я буду проводить время в России. Если ничего ужасного не случится, то я бы не хотел остаться без России в своей жизни.
– Вам как человеку, сформировавшемуся в 1990-е, как эта политическая тема с противостоянием в основном с Западом?
– Это как-то все не радует. Хотелось бы, чтобы эти сюжеты прекратились. Но видимо, это надолго. Честно, не знаю, что сказать. Фигня какая-то творится.
Целиком интервью можно прочитать и посмотреть здесь
← Предыдущий • Все выпуски • Следующий →
«Русские Норм!» на YouTube