«Очень боимся, что они друг друга перезаражают»: почему ЕГЭ решили проводить вопреки пандемии

Как принимали решение

«Мы очень боимся, что они все друг друга перезаражают. Это правда сложное решение. Но это же подростки, они в любом случае не будут сидеть дома все лето, особенно когда родители выйдут на работу», — объясняет логику принятия решения федеральный чиновник от образования.

Обычно даты ЕГЭ на следующий год объявляют в декабре, так было и на этот раз. В конце 2019 года основной этап экзаменов назначили на 25 мая. Но пандемия внесла коррективы. Еще 18 марта в Рособрнадзоре считали, что «говорить о переносе основного этапа ЕГЭ рано». Но уже 27 марта, через два дня после объявления первой «нерабочей недели», ведомство сообщило: ЕГЭ сдвигается на 8 июня. За этим последовали два месяца неопределенности. В начале апреля Рособрнадзор заявил, что ЕГЭ могут перенести еще раз после майских праздников. Потом дату обещали объявить после 12 мая, но назвал ее только 21 мая Владимир Путин.

Все эти два месяца Минобрнауки, Минпросвещения и Рособрнадзор не могли договориться об ответственном решении. «Три структуры завязаны друг на друге, сама по себе одна из структур принять какое-то решение без последствий для двух других структур не может», — объяснял задержку глава Рособрнадзора Анзор Мусаев.

• Минобрнауки и союз ректоров во главе с ректором МГУ Виктором Садовничим стояли на том, чтобы проводить экзамен как можно скорее и не терять год, а выпускники могли бы начать учиться в вузах с 1 сентября. В мае они предлагали начать ЕГЭ 19 июня «при благоприятном развитии эпидемиологической ситуации».
• Рособрнадзор призывал не спешить: его глава Анзор Мусаев предлагал перенести экзамен на конец лета, самый поздний срок — с 11 по 31 августа.
• Минпросвещения в публичном поле высказывалось менее категорично. Его представители только анонсировали перенос сроков из-за коронавируса.

Перенести экзамен на более поздний срок — хотя бы на август, как предлагали Мусаев и министр здравоохранения Михаил Мурашко, — не решились. С одной стороны, чиновники надеялись, что летом распространение вируса замедлится как минимум из-за жары. С другой — были абсолютно уверены, что школьники не будут сидеть дома в теплую погоду, поэтому эпидемический эффект от переноса ближе к осени будет маленький, а психологический вред — огромный, сказал The Bell федеральный чиновник от образования.

При принятии решения учитывали результаты опроса родителей, проведенного ВЦИОМ, говорит собеседник The Bell. На сайте службы опрос частично опубликован 27 мая, но чиновники получили результаты заранее и ориентировались на него при выборе срока ЕГЭ: «Выяснилось, что родители боятся, что дети растеряют знания и потеряется учебный год». По результатам опроса, 65% родителей и учеников считают уместным сроком ЕГЭ конец июня — начало июля, еще 19% предложили провести экзамен в начале августа. С тем, что с ЕГЭ тянуть нельзя, соглашалось и большинство учителей, опрошенных «Русской службой Би-би-си»: «нельзя быть на пике формы долго — это знают все, кто занимается спортом».

«Вариантов особо не было», — резюмирует федеральный чиновник. Он уверяет, что Владимир Путин перед тем, как объявить о проведении и сроках ЕГЭ, лично рассмотрел все альтернативы: «Он серьезно к этому относится».

От каких вариантов отказались

Дистанционный экзамен. Здесь взгляды трех ответственных ведомств снова разошлись. Минобрнауки считало, что провести ЕГЭ дистанционно возможно, если снабдить всех учеников техникой, — и призывало к сдаче в такой форме. В Рособрнадзоре с самого начала говорили, что дистанционно сдавать ЕГЭ невозможно. Такой же позиции придерживалось и Минпросвещения.

От идеи проводить экзамен удаленно отказались быстро, говорит федеральный чиновник от образования: «Это просто нереально организовать, ни за месяц, ни за два». Но этот вариант начал прорабатываться, чтобы такая возможность была в следующие годы.

Другая форма экзамена. Заменить ЕГЭ на другую форму экзамена тоже нельзя, говорит федеральный чиновник. «У людей есть запрос на то, что государство организует честный экзамен, гарантирует справедливость. А как иначе это сделать, кроме как в виде ЕГЭ, — непонятно», — объясняет он. Плюс школьники готовились к экзамену именно в этом формате, менять его — «навредить, а не помочь», говорил Мусаев из Рособрнадзора.

Сдача ЕГЭ в вузах. Другой сценарий: сдать один ЕГЭ по профильному предмету, а остальное отдать на откуп вузам, еще хуже, утверждает федеральный чиновник. «ЕГЭ можно подать сразу в несколько вузов, в этом его смысл. Нет гарантии, что вузы смогут провести свои экзамены дистанционно и что студенты не пойдут в пять вузов ногами — или поедут в другие регионы — и не перезаражаются там», — объясняет он логику властей.

Что думают эпидемиологи

Многих родителей и преподавателей перспектива ЕГЭ в разгар эпидемии пугает. Крупный бизнесмен рассказал The Bell, что начал разбираться в ситуации по просьбе своих сотрудников с детьми-выпускниками и ужаснулся: «Конечно, на самом экзамене можно обеспечить безопасность, рассадить, но перед экзаменом они все стоят в очереди на регистрации — естественно, там не будет никакого социального дистанцирования. Потом выпускников несколько раз перемешают для разных экзаменов, а после этого они пойдут по домам заражать родителей, дедушек и бабушек».

Собеседник The Bell считает ситуацию угрозой для своего бизнеса: «Мы сидим, надеемся, что нашу отрасль до конца лета откроют, а тут будет новая волна — можно и разориться». Он обсудил ситуацию со знакомыми ректорами, те описали несколько вариантов снижения рисков: разрешить не сдавать ЕГЭ всем победителям олимпиад, сократить число экзаменов до одного профильного для каждого вуза, а остальным выпускникам разрешить сдавать экзамены дистанционно. Но выступать с этими предложениями официально ректоры не захотели: «мол, нас обвинят в том, что мы хотим вернуть старые коррупционные схемы», пересказывает бизнесмен.

Опрошенные The Bell эпидемиологи считают, что опасного сценария можно избежать — но только если ЕГЭ провести с учетом всех предосторожностей и не допустить нарушения социальной дистанции на всех его этапах. Получится ли это сделать — большой вопрос.

Если все провести аккуратно, эффект не будет сильно отличаться от тех колебаний, которые есть сейчас, — «сегодня заболело чуть меньше 9 тысяч, две недели назад — чуть больше 10 тысяч», — говорит профессор ВШЭ и автор первого российского учебника по эпидемиологии Василий Власов. «Но важно, как будет организован весь процесс и насколько четкими и детальными будут рекомендации Роспотребнадзора — и на федеральном, и на региональных уровнях», — считает он. Пока в них мало конкретики, признает Власов. Разница между проведением экзамена в июле и конце августа, как ни странно, несущественна, считает он. Более того, начало июля выглядит более предпочтительным: на коротком горизонте ситуацию можно предсказать хотя бы частично, а к августу в уравнении будет больше переменных.

Рекомендации Роспотребнадзора отвечают не на все вопросы (список рекомендаций для экзаменов в целом опубликован 18 марта, конкретно для ЕГЭ они звучали только в выступлениях представителей ведомства). Главная проблема — ведомство не объясняет, как избежать скопления детей перед участками до и после сдачи ЕГЭ, а также как они должны туда добираться. Сказано лишь, что школьники должны приходить на экзамен по графику, а скопления в «рекреационных зонах» допускать нельзя. Не прописана и процедура сдачи экзаменов для школьников, у которых есть хронические заболевания.

Как быть с масками и перчатками, тоже неясно. Они нужны, «если есть риск заболевания», а если он будет «близок к нулю», носить их необязательно, заявила руководитель отдела клинических исследований НИИ эпидемиологии Роспотребнадзора Татьяна Руженцова (ношение перчаток ВОЗ считает неэффективным для профилактики COVID-19, а писать экзамен в них неудобно). Как именно должны толковать это школьники и региональные власти, непонятно. Но Ульяновская область, например, на следующий после заявления Путина день объявила закупку более 8 тысяч масок и перчаток за 300 тысяч рублей для ЕГЭ. Очевидно, их покупают не для экзаменаторов, а для школьников: в области всего 5,6 тысячи выпускников.

Ответить на вопрос, безопасно ли проводить ЕГЭ в июле, сложно в том числе и потому, что мы точно не знаем, насколько активно школьники этой возрастной группы переносят коронавирус, объясняет онкоэпидемиолог Антон Барчук. По его словам, в целом респираторные вирусы обычно активнее распространяют те, кто больше контактирует с другими. Но при этом в школах нет очагов заражения коронавирусом, во многих странах они открываются для контактного обучения. Объяснений может быть два. Первое — что старшие школьники меньше заражаются и, как следствие, не являются активными переносчиками COVID-19. Второе — они болеют бессимптомно, не обращаются к врачам и не делают тесты. Такая погрешность есть и в других странах, говорит Барчук.

В Южной Корее, где тестирование было массовым, на людей 10–19 лет приходилось 5,67% заболевших. Максимальное число случаев (27,9%) — на группу от 20 до 29 лет. Похожая ситуация в Великобритании, где тестируют сравнительно немногих: на людей 15–19 лет приходится 0,3% всех с положительным тестом на COVID-19, 10–19 лет — 3,6%, 20–29 лет — 4,5%, дальше — больше. По России данные обрывочные: на детей и подростков до 17 лет приходится 7,6% заболевших, говорила вице-премьер Татьяна Голикова. В целом большинство случаев заражения — 36,4% — в России приходится на группу 18–45 лет.

Как можно было бы сделать

Аттестация по текущим оценкам

Похожие на ЕГЭ экзамены есть во многих европейских странах — и в большинстве из них альтернатива очному экзамену нашлась. Например, в Великобритании функцию ЕГЭ выполняет сертификат A-Level. Выпускники последнего класса сдают его по нескольким предметам на выбор. Обычно экзамен пишут в школе, а если школьник из другой страны пытается поступить в британский вуз — в экзаменационном центре. Материалы и система проверки централизованы, объясняет директор Crimson Education по Евразии Эндрю Вутен. Результаты принимают все вузы, за исключением топовых — например, Оксфорда, Кембриджа, части специальностей Лондонской школы экономики (LSE).

После начала эпидемии A-levels на 2020 год просто отменили: экзаменационная комиссия не будет выпускать никакие материалы для этих тестов, а учеников будут удаленно оценивать в несколько этапов. Сначала учителя выставят им оценки на основе «прогнозных результатов» экзаменов (predicted grades), тренировочных экзаменов (mock results) и общих успехов в обучении. Затем все эти результаты прогонят через стандартизирующую модель, которую разработало правительственное ведомство по квалификациям и экзаменам Ofqual. Модель учитывает, как сдавали A-levels ученики тех же школ в прошлые годы и как они соотносились с predicted grades.

Результаты опубликуют в августе, чтобы ученики могли продолжить обучение в вузах в нормальном режиме. Те, кто окажется недоволен, смогут написать обычный экзамен осенью. Смогут ли они начать учиться в этом году, зависит от университетов, но те пообещали быть «максимально гибкими». С тем, что это самая честная система в нынешних условиях, согласились 54% опрошенных британским министерством образования учеников, педагогов, директоров школ.

Можно ли так у нас?

Британская система оценивания гораздо более стандартизирована, чем российская, объясняет Вутен из Crimson Education. Получить условную «пятерку» в разных школах одинаково сложно: на протяжении всех 12 лет обучения школьники сдают стандартные тесты, и во всех школах текущие задания оценивают по одной системе.

Кроме того, у британских учителей большой опыт выставления «прогнозных оценок» (predicted grades). Они нужны для поступления в вуз: школьник вписывает их в предварительную заявку, которую отправляет еще зимой. Если реальные оценки окажутся ниже «прогнозных», его не примут, поэтому учителя стараются быть максимально точными. У российских педагогов гораздо больше гибкости в выставлении оценок, заключает Вутен. Поэтому сравнивать оценки в разных школах неуместно.

В России в 11-м классе учеников не интересуют школьные оценки, они нацелены на ЕГЭ. Внезапно сделать решающим фактором именно отметки — значит «глобально испортить жизнь выпускникам», — говорил «Русской службе Би-би-си» председатель профсоюза «Учитель» Всеволод Луховицкий.

Дистанционный экзамен

В США есть два аналога ЕГЭ. SAT — тест, который пишут в автономных от школ тестовых центрах несколько раз в год. Его сдают как по отдельным предметам, так и на общие знания и умение размышлять. В этом году отменили уже три сдачи — в марте, мае и июне. Но это небольшая проблема для выпускников, говорит Вутен из Crimson Education. Большинство сдает SAT в предпоследних классах, а часть лучших вузов — например, Гарвард и MIT — сделали SAT по отдельным предметам необязательным.

AP (advanced placement) — экзамен продвинутого уровня по выбранным предметам. В большинстве вузов он не обязателен, но повышает шансы на поступление. Из-за коронавируса его решили проводить дистанционно в формате «открытой книги»: когда школьники легально пользуются и учебниками, и интернетом, а большинство вопросов — открытые, рассказывает Вутен из Crimson Education. Число вариантов резко увеличили. В целом вузы в США смотрят не только на экзамены, но и на эссе, рекомендации — и нередко они имеют большее значение. Так что для американских выпускников связанные с SAT и AP перемены не так болезненны, как для российских — с ЕГЭ, говорит Вутен.

Можно ли так у нас?

«Бланки ЕГЭ после экзамена сканируются и загружаются в облако. У всех ли 700 учеников есть дома сканер? Фотография на телефон не подходит, мы будем завалены жалобами. <...> Сдающих 700 тысяч — один экзамен. Два — обязательно, остальное — на выбор. Это около 5 миллионов человеко-экзаменов, будет такой коллапс с обработкой, что это приведет к непоправимым последствиям», — горячился Мусаев из Рособрнадзора.

Почему онлайн-экзамен предполагает сканирование написанных от руки тестов — загадка. Но с тем, что провести ЕГЭ дистанционно невозможно, согласны и участники рынка онлайн-образования. У этого есть две причины, говорит директор по бизнес-развитию Skyeng Александр Ларьяновский. Первая — далеко не у всех есть дома нужная техника. По оценке Ларьяновского, как минимум у трети домохозяйств нет компьютеров. «Обеспечить равные условия тестирования для всех детей в стране — очень сложно: у всех разная скорость интернета, разная мощность компьютеров и разрешение экрана», — добавляет основатель «Дневник.ру» Гавриила Леви.

Вторая причина — сложности с идентификацией. Технологии позволяют достаточно надежно следить за вниманием и списыванием, но не могут достоверно подтвердить, что тест сдает именно экзаменуемый. Для удаленной идентификации нужна биометрическая база, которой сейчас в стране нет, говорит Ларьяновский из SkyEng. «Систему обмануть можно и на офлайновом экзамене, но для этого придется договориться с очень большим количеством людей: со всеми школьниками в классе, учителями и так далее», — рассуждает он. А дома вместо себя можно просто посадить студента. Единственный способ наверняка избежать этого — оборудовать помещения, где школьники под надзором ментора будут за компьютером сдавать тесты онлайн, говорит Леви из «Дневник.ру». Так уже сдают, например, тест TOEFL. Но это не дает большого преимущества над тем, что есть сейчас, добавляет он.

Резко увеличить число вариантов экзамена тоже невозможно, считает Вутен из Crimson Education. Стандартизированные тесты нормализуют годами, например, в американские SAT и AP каждый год вставляют 10–20% вопросов, ответы на которые не влияют на оценку — их просто обкатывают, чтобы убедиться, что вопросы в разных вариантах экзамена сопоставимы по сложности, объясняет Вутен. Провернуть это за пару месяцев невозможно.

Есть и другая проблема: в России просто больше списывают и спокойнее к этому относятся, чем в США или Великобритании, где за списывание очень строго наказывают, говорит Вутен. Взаимное доверие всех участников экзаменационного процесса у нас гораздо ниже.

Судя по всему, регионы даже не допускали мысль, что экзамен пройдет дистанционно, и закупали системы видеонаблюдения для экзамена на пике неопределенности, в конце апреля — начале мая. Например, Башкортостан и Екатеринбург купили системы «Ростелекома» в общей сложности почти на 100 млн рублей.

«То что у нас решили не пытаться сделать онлайн-экзамен — это к счастью, — подытоживает Ларьяновский из SkyEng. — Все-таки технологии нужно применять, когда ты точно знаешь, что делаешь. Иначе это бы могло испортить жизнь многим людям: любой сбой в системе мог бы стоить детям, которые реально готовились к сдаче, поступления».