Империя от ожирения. Как два фармгиганта сражаются за самый перспективный рынок всех времен

Американская Eli Lilly и датская Novo Nordisk ворвались на рынок препаратов от ожирения, оставив своих конкурентов заметно позади. Дела у обеих компаний идут настолько хорошо, что все больше аналитиков не сомневаются в образовании дуополии. Компаниям предстоит разделить огромный пирог: по прогнозам Goldman Sachs, мировой рынок борьбы с ожирением в ближайшие годы может вырасти почти в 16 раз — с $6 млрд в 2023 году до $100 млрд к 2030-му. На Eli Lilly и Novo Nordisk, по мнению банка, придется до 80% рынка. Bloomberg рассказывает о том, как эти фармкомпании конкурировали между собой, придумывали свои препараты и что вышло из этой гонки.

Укол от ожирения

В сентябре Novo Nordisk ненадолго стала самой дорогой компанией в Европе. Успех фармкомпании обеспечили препараты Wegovy и Ozempic, имитирующие действие гормона GLP-1 (глюкагоноподобный пептид-1), который участвует в контроле обмена сахара. Изначально препараты были разработаны для лечения диабета 2-го типа, но в ходе исследований обнаружилось, что они «включают» чувство насыщения при приеме еды и помогают сбросить вес.

В 1990-е годы изучением GLP-1 занималась группа ученых Eli Lilly, среди которых был ныне заслуженный профессор биохимии и заведующий кафедрой биомолекулярных наук в Университете Индианы Ричард ДиМарчи. Тогда, три десятилетия назад, в ходе небольшого исследования он доказал, что GLP-1 уменьшает потребление пищи и ведет к снижению массы тела. Все, что оставалось сделать Lilly, — создать продукт, используя данную технологию, и получить эксклюзивные права на его продажу как минимум в течение десяти лет.

Но руководство не пошло этим путем. «Они не проявили интереса», — рассказывает ДиМарчи. Вместо этого Lilly сосредоточилась на своих ключевых направлениях — лечении диабета, исследованиях нашумевшего антидепрессанта Prozac и разработке лекарств от рака. «Ожирение — не болезнь», «никто не будет ставить себе укол, чтобы похудеть», — вспоминает ДиМарчи аргументы топ-менеджеров фармкомпании.

В конце концов ученый решил, что если Lilly не хочет заработать на лекарствах от ожирения на базе пептида GLP-1, то он сделает это сам. В 2003 году, потратив на эту тему 22 года, ДиМарчи покинул компанию. Он решил коммерциализировать свое открытие самостоятельно и запатентовать его. После этого ДиМарчи создал и успешно продал три биотехнологические компании, занимающиеся борьбой и с диабетом, и с ожирением: две за неназванную сумму приобрел главный конкурент Lilly — Novo Nordisk, еще одна отошла Roche Holding почти за $540 млн. Исследования GLP-1 в Lilly, по словам ДиМарчи, прекратились после его ухода.

В течение следующих двадцати лет компания то проявляла, то снова теряла интерес к разработке препаратов для похудения, признает Джеффри Эммик, старший вице-президент Lilly по разработке продуктов, который работает там еще с 1990-х: «Мы не рассчитывали, что они окажутся настолько эффективными».

«Купи Lilly»

Срок действия патента ДиМарчи истек в 2017 году, и уже через год Novo начала выпускать Ozempic, действующее вещество которого — семаглутид — имитирует гормон GLP-1. Еще один препарат на основе семаглутида Wegovy был специально предназначен для снижения веса. Оба лекарства принесли Novo около $33 млрд, пишет Bloomberg.

И тут Lilly решила все-таки вступить в противостояние. В декабре 2023 году фармгигант объявил о том, что его основной препарат для снижения веса Zepbound (его активный ингредиент — тирзепатид) начали продавать в аптеках США наряду с ранее одобренным Mounjaro. Исследования, проводимые с Zepbound, показали, что его потребление ведет к снижению веса эффективнее любого другого продукта Nova, а предполагаемых побочных эффектов при этом меньше.

В связи с этим инвесторы возлагают немалые надежды на то, что компания продолжит расти. В августе ее рыночная капитализация впервые среди фармацевтических компаний превысила $500 млрд. «Просто покупай [акции] Lilly», — такой стратегии предлагают следовать инвесторы, рассказывает аналитик Джун Ли из Truist Securities («дочка» финансовой корпорации Truist Financial).

В некотором смысле бизнес Lilly по созданию лекарств от ожирения был результатом череды случайностей. В 2017 году, после того как пост главного исполнительного директора занял Дэвид Рикс, он поручил одному из ведущих научных сотрудников Дэниелу Сковронски найти наиболее перспективные исследования компании в области борьбы с диабетом. Тот обнаружил небольшой отчет, посвященный тирзепатиду, и обратил внимание на то, что некоторые участники клинического испытания похудели настолько сильно, что выбыли из него.

Ознакомившись с исследованием, Рикс решил незамедлительно вывести препарат на рынок. В ноябре этого года Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) официально одобрило применение препарата Zepbound для похудения.

Всего через месяц после запуска аналитики фиксировали ошеломительный спрос на Zepbound. За неделю доля выписанных рецептов выросла на 192%, свидетельствуют данные BMO Capital Markets, которые приводит издание. Препаратам Novo потребовалось в три-четыре раза больше времени, чтобы добиться такого результата.

Эстафетный забег

Соперничество между Eli Lilly и Novo Nordisk на самом деле началось еще в прошлом столетии. Тогда диабет считался смертельным диагнозом, пока в 1922 году не была сделана первая инъекция инсулина. Eli Lilly запустила коммерческое производство в США, а Novo за пределами американского рынка. Следующие 100 лет компании старались превзойти друг друга, так появилась новая группа препаратов — агонисты гормона GLP-1. В Lilly их разработкой в 1990-е занимался ДиМарчи, а у Novo за это отвечала Лотте Бьерре Кнудсен, сейчас — главный научный консультант компании. Оба ученых сразу же осознали преимущества GLP-1 в снижении веса. Потенциал «был неоспорим», вспоминала Кнудсен. А ДиМарчи считает, что на этом этапе пути компаний разошлись.

Однако и в Novo, прочно вошедшей в историю как главный производитель инсулина, не спешили с научным прорывом. Кнудсен вспоминает, что столкнулась с пренебрежительным отношением коллег к вопросу лечения ожирения, однако в компании были люди которые все же поверили в ее исследование: «Руководство меня поддержало».

В Lilly инсулин не рассматривался как приоритетное направление, хотя приносил стабильную прибыль. Там пытались бороться с другими болезнями: в частности, продажи Prozac в 1990-х составляли 35% от общего объема. Но в 2001 году патент компании на антидепрессант истекал, после чего на рынок должен был хлынуть поток его дженериков.

Тогдашний CEO Сидни Торел выступил против создания какого-либо еще препарата-блокбастера. Компания выпустила около десятка продуктов для лечения различных заболеваний, но ожирения среди них не было, хотя исследования вокруг GLP-1 для борьбы с диабетом продолжались. Патенты истекали один за другим. К 2008 году Lilly потеряла треть выручки и столкнулась с резким снижением прибыли.

Параллельно Кнудсен билась за свой проект GLP-1 в Novo. По мере того как результаты исследований становились все более положительными, росла и поддержка. Поворотным моментом стало то, что в 2013 году Американская медицинская ассоциация официально назвала ожирение болезнью. К тому моменту препарат у Novo был почти готов. Компания подала заявку FDA на одобрение Saxenda для снижения веса, и спустя год первый препарат на основе GLP-1 его получил. Причем для запуска продаж Novo успешно оспорила патент ДиМарчи.

Lilly, тем временем, была поглощена исследованием болезни Альцгеймера и потратила на это $3 млрд. Труды не окупились. Деньги компании продолжал приносить препарат против диабета Trulicity, в связи с чем новый CEO Дэвид Рикс принял судьбоносное решение. В 2017 году, как только потенциал тирзепатида для снижения веса был раскрыт, он скомандовал Сковронскому «бежать эстафету как можно быстрее».

Два года спустя исследование компании показало, что из 318 испытуемых некоторые пациенты на фоне приема лекарства потеряли до 25 фунтов (11 кг) за 26 недель. Прежде считалось, что такого результата можно добиться только с помощью хирургического вмешательства. Рикс понял: «Препарат не просто может быть отличным, он непременно будет таковым».

Что дальше

Хотя Lilly развернула полномасштабное наступление на рынок препаратов от ожирения позже, у нее есть более перспективные химические соединения для создания лекарств, утверждает Матиас Чоп, работавший в компании с ДиМарчи в конце 1990-х. Во многом это заслуга Сковронского, который сейчас является научным и медицинским руководителем Lilly. Чтобы догнать Novo, ему пришлось сократить процесс разработки в два раза.

Действующее вещество Zepbound, тирзепатид, имитирует действие двух гормонов GLP-1 и GIP для регулирования чувства голода. В отдельных исследованиях говорится, что препарат помогает сбросить до 20,9% массы тела за 72 недели. Для сравнения пациенты, принимающие Wegovy в среднем теряли 14,9% за 68 недель. Сейчас проходят последние этапы испытаний препарата в форме таблеток.

Ко всему прочему, в разработке находится еще один агонист — ретатрутид, который имитирует действие сразу трех гормонов: GLP-1, GIP и GCGR. Предварительные результаты показывают, что при приеме лекарства масса тела испытуемых снижается почти на треть за 48 недель.

Аналитики Goldman Sachs видят в Zepbound «будущего лидера рынка» с учетом его клинического профиля, сильного присутствия Lilly и надежной цепочки поставок. Стоимость ее акций за последний год подскочила примерно на 80% (акции Novo — примерно на 50%). Инвесторы и аналитики допускают, что Lilly станет первой фармацевтической компанией с оборотом в $1 трлн. Врачи, со своей стороны, указывают на стоимость препаратов. Прейскурантная цена на Zepbound составляет $1060 в месяц в США — на $289 ниже, чем у Wegovy. Как поясняет Bloomberg, это было сделано не только для привлечения клиентов, но и для выхода на прибыльный американский рынок страхования.

Узнайте больше

О том, что лекарства от ожирения могут стать «золотой жилой» для их производителей, мы писали еще в марте в прошлого года. Какие еще компании могут выиграть от их внедрения, читайте здесь, а какие проиграть — тут. Рынок лекарств от ожирения может оказаться гораздо больше, чем сейчас предусматривают даже самые смелые прогнозы, уверены в Goldman Sachs. Чтобы оценить его потенциальный размер, инвестбанк собрал аналитиков и экспертов по медицине. К каким выводам они пришли, мы подробно рассказали в одном из свежих выпусков рассылки «Bell.Инвестиции».