Схема на $1,3 млрд: как Вексельберг и Блаватник получили контроль над ключевым активом ТНК
Путин вручает Вексельбергу знак отличия «За благодеяние». Фото с сайта Кремля
Иск к бывшему сенатору Леониду Лебедеву и совладельцам «Реновы» Виктору Вексельбергу и Леонарду Блаватнику, который подали в суд Нью-Йорка бывший сенатор Магомед Магомедов и его партнер и двоюродный брат Ахмед Билалов, интересен не только суммой – от ответчиков требуют выплатить $1,3 млрд. Вероятно, он впервые до конца раскрывает обстоятельства, при которых Вексельберг и Блаватник смогли получить контроль над ключевой «дочкой» Тюменской нефтяной компании (ТНК) – «Нижневартовскнефтегаз» (ННГ).
Детали
- Цитата: «В 1997 году мы стали владельцем 5,58% акций «Нижневартовскнефтегаза» <...> Акции достались нам за копейки. Они были залогом по небольшому кредиту в «Диаманте» (менее $1 млн), который не вернули. Менеджмент «Нижневартовска» в рамках нашей доли предоставил нам квоту на торговлю нефтью и нефтепродуктами. Бумаги компании мы продали позднее, но получили хороший опыт», – так Зиявудин Магомедов, брат Магомеда Магомедова (сейчас оба арестованы), описывал историю с ННГ в 2012 году.
- Совсем иначе она представлена в иске, поданном еще в июне 2017 года в суд США Магомедом Магомедовым и Ахмедом Билаловым. В исковом заявлении, которое первым обнаружил журнал Forbes, утверждается, что Вексельберг и его партнеры якобы обманом лишили их доли в ключевой «дочке» ТНК.
- Схема (как она описана в иске): В конце 1990-х Вексельберг и Блаватник, купившие на залоговом аукционе 40% акций ТНК, пытались получить контроль и над ННГ. Но вокруг актива разгорелась жесткая борьба: против партнеров выступил «красный директор» ННГ Виктор Палий – и той, и другой стороне принадлежало примерно по 40% предприятия. Еще примерно по 5% было у Лебедева и Магомедова с Билаловым.
- В октябре 1997 года Вексельберг встретился с Магомедовым и Билаловым в московском «Балчуге» и предложил $90 млн за их пакет ННГ. Но они отказались, поскольку были связаны заключенным ранее соглашением с Лебедевым (стороны договорились действовать сообща). После этого Вексельберг и Блаватник якобы провели переговоры с Лебедевым, договорились выкупить его, а тот обещал помочь партнерам помочь приобрести оставшийся миноритарный пакет.
- Дальше следите внимательно: в иске Магомедова и Билалова утверждается, что Лебедев ничего не рассказал им о своих договоренностях с Вексельбергом и Блаватником. Вместо этого он за их спиной стал вести переговоры с бизнесменом Олегом Кимом – именно он первоначально был владельцем акций ННГ, под залог которых взял кредит на $1 млн в банке «Диамант», который принадлежал структурам Магомедовых.
- В итоге Ким начал судиться за возврат акций ННГ, и Магомедов с Билаловым уступили ему этот пакет. Правда, у самого Кима другая версия – он заявил Forbes, что «в один прекрасный день» Билалов неожиданно позвонил ему и предложил вернуть долю в предприятии. На что Магомедов с Билаловым в иске отвечают, что никогда не пошли бы на это, если бы Лебедев не обвел их вокруг пальца.
- В иске говорится, что обман со стороны Лебедева вскрылся после того, как он сам в 2014 году подал иск к Вексельбергу и Блаватнику. В нем бывший сенатор Лебедев утверждал, что собрался 10% акций ННГ и тоже пал жертвой обмана – по его версии, он был тайным партнером совладельцев ТНК, и за это они должны выплатить ему не менее $2 млрд. Столько, как считает Лебедев, ему причитается, после того, как нефтяная компания была в 2013 года продана «Роснефти».
- Когда Магомедов узнал об иске Лебедева, он решил встретиться с ним и на правах старых партнеров договориться сообща воевать с Вексельбергом и Блаватником. Встреча состоялась, договоренности о совместных боевых действиях оставалось только положить на бумагу. Но Лебедев после нее просто перестал выходить на связь.
- Помимо $1 млрд, Магомедов и Билалов теперь требуют взыскать с бывшего партнера $300 млн — половину от той суммы, которую Лебедев в 2001-2003 годах получил от совместного с Вексельбергом и Блаватником бизнеса.
Разбираться в таких историях за давностью лет довольно сложно, зато из таких исков становится понятно, как строились состояния и становился крупный российский бизнес. Мемуаров наши герои не пишут, за них это могли бы сделать разве что американские и британские судьи.
Лиана Фаизова, Владимир Моторин