The Bell выяснил, как российские власти предлагают выводить из глубочайшего кризиса экономику своего стратегического партнера — Венесуэлы. В ноябре делегация российских чиновников во главе с замминистра финансов Сергеем Сторчаком посетила Каракас и оставила свои предложения и рекомендации по стабилизации экономической политики. Если власти Венесуэлы прислушаются к российским коллегам, претворять эти меры в жизнь предстоит президенту Венесуэлы Николасу Мадуро. В прошлом году он выиграл выборы, а в четверг официально вступил в должность на второй шестилетний срок — вопреки гиперинфляции в 1 300 000% в год и полному коллапсу экономики страны, миллионы граждан которой стали беженцами.
План спасения. The Bell ознакомился с набором мер по спасению экономики Венесуэлы, который предложили российские правительственные экономисты. Их подлинность подтвердил федеральный чиновник. В пакете мер пять основных пунктов:
- Первым делом Россия предлагает поддержать страдающее население, а для этого ввести безусловный базовый доход для домохозяйств. До 1 января 2019 года бензин для венесуэльцев был бесплатный. С нового года правительство намеревалось ввести рыночные цены на бензин, но при этом субсидировать топливо для граждан. Базовый доход, по мнению российских экономистов, — более эффективная мера по борьбе с бедностью. «Потратить живые деньги можно как на бензин, так и на нужды домохозяйства», — объясняет собеседник The Bell, знакомый с содержанием предложений.
- Второй мерой российские чиновники предлагают отключить печатный станок, остановив финансирование дефицита бюджета за счет эмиссии. В августе прошлого года Мадуро удалил пять нулей из валюты и перезапустил ее как «суверенный боливар». Но без каких-либо действий со стороны правительства по уменьшению дефицита бюджета валюта потеряла 95% своей стоимости по отношению к доллару. Банки уже отказываются принимать банкноты с двумя боливарами, самый низкий номинал, хотя они совершенно новые, писал The Economist.
- Кроме того, российская делегация предложила Венесуэле провести налоговую реформу и, по примеру России, сделать упор на косвенное налогообложение вместо прямых налогов.
- Четвертая мера — нарастить добычу нефти и максимально диверсифицировать экспорт.
- Попытки Венесуэлы разрешить проблемы с гиперинфляцией и санкциями с помощью создания привязанной к нефти национальной криптовалюты El Petro российские эксперты дипломатично оценили позитивно — но использовать ее во взаимных расчетах не готовы, говорил глава делегации Сергей Сторчак.
Деньги вместо реформ. Мадуро по итогам встречи с российской делегацией заявил, что надеется на Россию в вопросе обеспечения экономической независимости страны. Готово ли правительство Венесуэлы в реальности выполнять рекомендации российских чиновников, неизвестно (на запрос The Bell там не ответили). Но главное, что ему было нужно от России, оно получило после встречи Мадуро с Путиным в начале декабря: по итогам переговоров Мадуро заявил, что Россия инвестирует более $5 млрд в нефтяную отрасль Венесуэлы, более $1 млрд — в производства добывающей отрасли, а также поставит стране 600 000 тонн зерна.
Всего, по расчетам Reuters, правительство России и «Роснефть» начиная с 2006 года выдали Каракасу не менее $17 млрд кредитов. Государственная нефтяная компания Венесуэлы PDVSA постепенно погашает эти долги, поставляя нефть, но экономический кризис ударил и по ней.
Контекст. Санкции со стороны США, падение цен на нефть и собственная провальная экономическая политика привели к гиперинфляции в Венесуэле — прошлым летом МВФ сравнивал ее с ситуацией в Германии в 1923 году и в Зимбабве в 2000-х годах. По прогнозу фонда, инфляция в стране по итогам 2018 года должна была превысить 1 300 000%.
Что мне с этого?
России дружба с Венесуэлой приносит только убытки, хотя экономический коллапс в стране играет на руку российским нефтяным компаниям — он стал одной из главных причин роста цен на нефть в 2018 году. Но, если венесуэльское правительство прислушается к советам российских экономистов, это облегчит жизнь не только венесуэльцам, но и их соседям, которые в 2018 году приняли 3 млн беженцев из страны, а в 2019-м будут вынуждены принять еще 5 млн.
Александра Прокопенко (для The Bell)