После сокращения добычи нефти по соглашению ОПЕК+ с 1 мая Россия не сможет вернуть все выбывшие мощности, пишет Bloomberg. Мелкие компании, у которых нет своих хранилищ, уже признаются, что им "легче сжечь" лишнюю нефть, чем терять скважины, что для них равносильно закрытию. У крупных больше пространства для маневра, но по сути ситуация та же.
Мы делали главные деловые СМИ страны, теперь делаем лучше — подпишитесь на email-рассылку The Bell!
Что проиcходит
Российские нефтедобывающие компании в условиях сокращения мирового спроса на нефть оказались между двух огней: закрывать скважины для мелких производителей равносильно самоубийству, но и сдать добытую нефть почти невозможно, отмечает Bloomberg.
- Остановить добычу на средней скважине в России сложнее, чем в той же Саудовской Аравии: до 90% российской нефтедобычи зависит от сложных технологий, таких как гидроразрыв, говорит консультант Vygon Consulting Марина Мосоян.
- Закрыть одну скважину в Западной Сибири стоит порядка 400 тысяч рублей, ввести обратно - втрое дороже. Это дорого даже для крупных компаний с себестоимостью нефти "на скважине" порядка $4 за баррель с учетом среднего дебита скважины 50 - 300 баррелей в сутки.
- Резервуарные мощности в России близки к исчерпанию, к тому же они не так велики - всего на 8 дней добычи по сравнению с 18 днями в Саудовской Аравии и 30 в США. Усугубляет положение то, что большинство резервуарных парков в распоряжении "Транснефти", которой они нужны для управления потоками и экспорта.
- Независимым производителям не помогут и НПЗ: на них из-за низкого спроса заполнены уже и хранилища нефтепродуктов, тем более они не примут сырую нефть, говорит бывший вице-президент "Славнефти" Дмитрий Перевалов.
Что дальше
"Мы впервые видим настолько губительную комбинацию различных несчастий, - цитирует Bloomberg гендиректора ассоциации мелких нефтяных компаний «Ассонефть» Елену Корзун. - Естественно, жечь нефть независимые производители не будут, они просто закроют скважины и обанкротятся".
О том, что цена нефти у мелких компаний "отрицательная по отношению к налогу", "Ассонефть" предупредила правительство еще в апреле. Сейчас, по оценке Корзун, такие производители не просто в красной, а в "черной" зоне. Под угрозой 132 компании, на которые приходится около 4% российской нефтедобычи. У многих из них по десятку скважин и никаких хранилищ, а тем более переработки.
У крупных производителей те же проблемы, но больше пространства для маневра, сказал агентству аналитик "Райффайзенбанка" Андрей Полищук. Сомнений в том, что государство будет в первую очередь спасать именно их, нет, говорит Корзун.
Глушение или остановка работы скважин для мелких компаний равносильна смерти, сказал агентству бывший гендиректор "Транснефти" Семен Вайншток. По его оценке, возобновить добычу не смогут половина из них.
Тем временем Россия только наращивает добычу нефти: за неделю до начала сокращений среднесуточная добыча выросла до 11,28 млн баррелей в сутки.
Что мне с этого?
Именно стремлением избежать потерь от глушения скважин объясняется ожесточенная борьба крупных российских компаний за квоты после 1 мая. Ее отголоски едва долетают в публичное пространство, но похоже, что пока речь о сокращении, пропорциональном их доле добычи в общероссийской. Учитывая цену вопроса, верить в немедленное падение российской добычи до 8,5 млн б/с после 1 мая просто наивно, а это значит, что и котировок нефти Urals даже на уровнях марта в обозримой перспективе ждать не приходится.