Костин заявил РБК, что Россия «и болезнь пройдет», и «отскочит» в итоге достаточно быстро, но природа нынешнего кризиса, в отличие от предыдущих, не экономическая, поэтому оценить ни его ход, ни последствия невозможно: все зависит от распространения пандемии и реакции властей.
Андрей Костин. Фото: Агентство «Москва»
Курс рубля к доллару, по версии Костина, в 2020 году останется в границах 80 руб./$, а в случае необходимости у Минфина есть ресурсы поддержать курс национальной валюты. В 2021 году, как считает Костин, рубль должен укрепиться. Почему — глава ВТБ не объяснил. По последнему прогнозу МВФ, цена на нефть в 2021 году останется на том же уровне, что и в 2020-м — $35 за баррель.
Об эпидемии и кризисе. «Страна на условном карантине менее трех недель. Не начались ни массовые увольнения, ни длительные задержки зарплат. <…> Но мы понимаем, что главный риск — кредитный. На отрасли, которые уже признали пострадавшими, российский банковский сектор выдал 3 трлн рублей и еще 1,5 трлн рублей на лизинговые компании в сфере повышенного риска, например, авиатехника, вагонный парк и так далее. Поэтому, когда эти предприятия не смогут оплачивать в срок кредиты, удар будет серьезным. Мы это все понимаем. Самая пессимистичная оценка — банковский сектор России может потерять 2,5 трлн рублей. Это сильный удар. <…>
В 1998-м я сформулировал определение кризиса: это когда утром вместо чашки кофе хочется выпить стакан водки. Недавно был один момент — не то чтобы страх или какие-то особенные неприятности, но почему-то стало грустно. Сам удивился. Съел тарелку пельменей и выпил водки. Правда, вечером. Полегчало».
О сделке ОПЕК+. «Нынешнее соглашение — это абсолютно правильное, хотя болезненное для России решение. Это программа, рассчитанная на длительный срок, но, наверное, в краткосрочном моменте влияние будет меньше. Возможно, цены на нефть начнут стабилизироваться к концу этого — первом квартале следующего года. Нам нужна цена порядка $42 за баррель — на этом уровне бюджет не полагается на дополнительные ресурсы ФНБ для финансирования текущих расходов. Хотя, если абстрагироваться от кризиса, я не сторонник картелей. Рынок должен определять цену, спрос и предложение. <…> Поэтому в идеале — не иметь таких сделок, а дать возможность рынку развиваться на базе свободного спроса и предложения. Но это вопрос будущего».
О господдержке для бедных. (Осенью 2019 года Костин предложил снизить НДФЛ для малоимущих. Предложение обсуждалось в правительстве до самого начала кризиса. — The Bell.) «В условиях кризиса надо идентифицировать сферы, которые нуждаются в поддержке прежде всего. Правда в том, что не самые бедные сегодня могут стать бедными позднее. Например, сегодня человек получает пособие по безработице, оно ему гарантировано. При этом человек, который сегодня работает на предприятии и получает приличную зарплату, может оказаться в ситуации, когда предприятие перестанет работать и он вообще останется без средств к существованию. В обычном режиме отмена НДФЛ для бедных — это самая простая мера, но сейчас для нее не время».
О действиях властей во время кризиса. «Ни одна власть ни в одной стране не может сказать — у нас больницы переполнены, лечить негде, но производство важнее. Поэтому к великой изоляции пришли все — и Китай, и Америка с Европой, и Россия. Я думаю, что в России принимаются абсолютно адекватные и оперативные меры. И в какой-то степени нам, можно сказать, повезло, что эпидемия к нам пришла не напрямую из Китая, а через Европу. Мы выиграли несколько недель. Всегда легко и приятно критиковать власть, но власть работает, и работает, на мой взгляд, эффективно».
О рубле. «Я верю, что мы не выйдем за пределы 80 рублей за доллар, а в дальнейшем, в 2021 году, курс рубля укрепится. На мой взгляд, у ЦБ и Министерства финансов есть возможность в случае необходимости поддерживать курс. Сейчас инвесторами руководят эмоции, а не расчеты, поэтому каждый день мы видим очень разнонаправленную динамику».