Недовольные Дональдом Трампом республиканцы создают отдельную партию. Как это стало возможно и к чему может привести, The Bell объяснили президент Российской экономической школы (РЭШ) Шломо Вебер и профессор международных отношений Техасского университета A&M Юваль Вебер.
Америка разделена. Этот факт уже не вызывает сомнений. Новый глава Белого дома Джо Байден заявил о намерении вернуть нации единство, но речи вряд ли смогут остановить рост поляризации.
Возможно, успешная кампания вакцинации от коронавируса поможет новому президенту смягчить сопротивление хотя бы части из 74 млн избирателей, проголосовавших за Дональда Трампа в ноябре (за самого Байдена было подано около 81 миллиона голосов). Тем не менее связь между эффектами пандемии и политическими предпочтениями совсем не очевидна.
Из 370 муниципалитетов США, наиболее сильно пострадавших от COVID-19, 93% проголосовали за Трампа, который войну с пандемией в общем провалил. Интересным примером являются испаноговорящие муниципалитеты южного Техаса на границе между США и Мексикой, которые сильнее других пострадали и от самой пандемии, и от вызванного ею резкого экономического спада. Однако число сторонников Трампа в них увеличилось по сравнению с выборами 2016 года. Несмотря на все часто расистские заявления теперь уже бывшего президента США, в процентном отношении его поддержка в целом по стране выросла среди почти всех меньшинств, включая афроамериканцев и геев.
Обсуждая разделение американского общества, надо внимательно посмотреть на создавшуюся в стране политическую ситуацию и отметить разделение Америки даже не на два, а на три лагеря:
сторонники Демократической партии (красные);
сторонники умеренного консервативного крыла Республиканской партии, сегодня представляемого Миттом Ромни, а в прошлом — Джоном Маккейном (синие);
самые лояльные сторонники Трампа.
Противостояние двух фракций Великой старой партии, как еще называют Республиканскую партию в самих США, можно было проследить по тому, как разделились голоса ее членов при обсуждении импичмента Трампа в Палате представителей и Сенате: большинство республиканцев продолжали поддерживать его даже после событий в Капитолии 6 января этого года.
С другой стороны, буквально на днях появилась информация о том, что 5 февраля более 120 политиков, бывших ранее чиновниками от Республиканской партии и недовольных политикой Трампа и реакцией на нее действующих республиканцев, собрались на конференцию, чтобы обсудить создание новой правоцентристской партии, которая будет строиться на ценностях «принципиального консерватизма».
В Демократической партии также есть разногласия между умеренными членами и более левым крылом, но эти разногласия гораздо менее сильные по сравнению с тем, что можно видеть у республиканцев. Кроме того, Демократическое большинство в Сенате и Палате представителей, не говоря уже о самом президенте, позволит им сгладить внутрипартийные противоречия и конфликты простым перераспределением власти и ресурсов. У республиканцев такая возможность отсутствует. Это усугубляется тем фактом, что их внутренние конфликты часто связаны с расовой неприязнью в отношении противоположных групп. Вопросы идентичности и самоопределения, как мы знаем, очень сложно решаются.
Один из ключевых факторов политической силы Дональда Трампа состоял в том, что во время его президентства умеренные республиканцы не смогли мобилизовать достаточно весомую коалицию для усиления своей позиции. Бывший глава Белого дома совместил риторику и политику на базе расовых вопросов с призывами к перераспределению экономических ресурсов и яростной личной неприязнью к Хиллари Клинтон. Это привлекло на его сторону большинство членов Республиканской партии и достаточное число беспартийных, обеспечивших ему победу на выборах в 2016 году. К 2020 году поведение и решения Трампа отвернули от него и тех и других, оставив среди союзников только самых ярых сторонников, и поставили вопрос о будущем Республиканской партии в целом.
В обозримом будущем маловероятно, что Трамп или умеренные представители Республиканской партийной элиты, в том числе из рядов тех, кто обсуждает новую правоцентристскую партию (хотя они и намерены выдвигать своих кандидатов), смогут выиграть какие-нибудь выборы на национальном уровне. При этом трамписты настолько активны и популярны на местном уровне и уровне отдельных штатов, что бывший глава Белого дома в какой-то перспективе сохранит достаточно высокий уровень влияния. Так, отделения Республиканской партии в Аризоне, Южной Каролине, Орегоне и других штатах резко атаковали членов партии, которые либо противоречили Трампу, либо голосовали за его импичмент, либо просто признали негативные для него результаты выборов.
Трамп будет активно противостоять своим врагам и оппонентам и поддерживать самых лояльных сторонников, которые впоследствии могут размыть шансы на успех всей Республиканской партии или привести к победе кандидатов с даже более радикальной идеологией.
Сейчас фракция сторонников Трампа настолько активно и быстро смещается на крайний правый фланг политического спектра, что умеренные центристы из рядов республиканцев оказываются под сильным давлением и с мыслью о том, что следующие несколько выборов будут определяющими для будущего всей партии в целом. Именно с этим и нужно связывать недавнюю конференцию сторонников создания отдельной правоцентристской партии. В свете будущих выборов в Конгресс в ноябре 2022 года основные усилия Дональда Трампа в ближайшие недели и месяцы будут концентрироваться вокруг угрозы появления такой новой партии или, что даже более вероятно, поддержке партийных кандидатов, которые будут выступать на праймериз или всеобщих выборах против его противников, например тех, кто поддерживал его импичмент в Палате представителей или в Сенате.
У бывшего главы Белого дома нет ни личностных, ни организационных ресурсов для создания совершенно новой партии, которая сможет выставлять на выборы своих кандидатов во всех 50 штатах. Однако ему это и не нужно. Его взгляды на миграцию и социальные преобразования, приверженность политическим теориям и идеям, не входящим в мейнстрим, явная предрасположенность к консервативным ценностям и инструментам означают, что его электоральная база мотивируется единственным элементом — его собственной фигурой. Дональд Трамп пользуется ощутимой поддержкой избирателей (около 30% по всей стране). В этой ситуации ему необходимо сконцентрировать свои усилия на выступающих против него республиканцах, чтобы ограничить их влияние и переформатировать всю партию под свои интересы.
Тем временем с точки зрения внешней политики (в целом и в отношении России в частности) текущая ситуация заставляет нас ожидать сохранения в течение нескольких избирательных циклов в Конгресс тех принципов, которые были сформулированы Бараком Обамой. Контроль над законодательными органами в США может на каком-то этапе перейти к республиканцам, что приведет к торможению международной активности Вашингтона, но демографические перемены внутри Америки и разлом в стане республиканцев будут сказываться на всех аспектах внешней и внутренней политики Соединенных Штатов.