Дело Baring Vostok: что стоит за задержанием основателя крупнейшего инвестфонда

Уголовное дело на основателя фонда Baring Vostok Майкла Калви рискует стать главным скандалом года. The Bell узнал, из-за чего оказалось в тюрьме руководство крупнейшего иностранного фонда, инвестировавшего в Россию

Главной новостью недели в этой рассылке должен был стать законопроект о новых санкциях США (о содержании санкционного законопроекта мы первыми написали в четверг). Но пятничное задержание основателя инвестфонда Baring Vostok Майкла Калви и арест еще пяти топ-менеджеров по уголовному делу, которое выглядит крайне сомнительно, может нанести по российскому инвестиционному климату как минимум не меньший удар. Эта новость кажется нам настолько важной, что мы решили посвятить итоговую рассылку только «делу Baring» (и просим прощения за позднее время ее отправки).

Главное:

• Реальная причина: острый конфликт Baring по поводу банка «Восточный» с его совладельцем Артемом Аветисяном
• Связи: Аветисян дружен с сыном Николая Патрушева
• Что дальше: у Baring тоже хорошие связи с госорганами, а значит, есть шансы отбиться

Калви и пятеро топ-менеджеров Baring Vostok и подконтрольного ему банка «Восточный» были задержаны в пятницу днем по обвинению в хищении у банка 2,5 млрд рублей. Вечером суд отправил всех, кроме Калви, под арест. Решение о мере пресечения для основателя Baring Vostok принималось три часа, а судья дважды объявлял перерыв, во время которого удалялся в совещательную комнату. В итоге Калви под арест не отправили, а просто продлили срок задержания до 18 февраля.

Формальное обвинение. Заявление на Майкла Калви и его коллег написал акционер «Восточного» Шерзод Юсупов — давний партнер второго крупнейшего совладельца банка Артема Аветисяна (ему принадлежит 32% акций банка, Baring Vostok — 52%). С 2017 года акционеры «Восточного» находятся в состоянии конфликта. Его причина — допэмиссия на 5 млрд рублей, необходимая банку для выполнения нормативов ЦБ. Baring не хотел ее выкупать и увеличивать свой пакет акций банка. Аветисян, напротив, хотел бы получить над банком контроль, но у него нет на выкуп допэмиссии денег, писал «Коммерсант».

• По версии следствия, основанной на заявлении Шерзода Юсупова и подкрепленной следственными действиями ФСБ, события развивались следующим образом. Подконтрольная Калви компания «Первое коллекторское бюро» (ПКБ) была должна «Восточному» около 2,5 млрд рублей. Калви и пятеро арестованных топ-менеджеров решили урегулировать долг на невыгодных для банка условиях, считает следствие. Для этого они провели через собрание акционеров «Восточного» решение, по которому банк получил в счет долга от ПКБ 59,9% акций принадлежавшей коллекторскому бюро люксембургской компании International Financial Technology Group (IFTG). На собрании Калви и его коллеги заявили, что стоимость активов этой финтех-компании составляет 3 млрд рублей. Но по версии ФСБ их максимальная стоимость — 600 тысяч рублей.
• Калви на суде заявил, что в версии следователей — «почти все» неправда. По его словам, сделка была одобрена всеми незаинтересованными акционерами обеих компаний, а Юсупов лично участвовал в переговорах и имел полный доступ к информации. Реальная причина подачи заявления — акционерный конфликт Baring с партнером Юсупова Аветисяном, против которого фонд начал разбирательство в Лондонском международном третейском суде по подозрению в мошенничестве в десятке сделок, сказал Калви. У заявителей, по его мнению, было два мотива — добиться отказа Калви от требований в Лондонском суде и не допустить размытия доли Аветисяна в ходе допэмиссии акций «Восточного».
• В версии следствия позволяют усомниться документы IFTG, с которой ознакомилось издание «Открытые медиа». В отчетности компании за 2016 год (то есть непосредственно перед сделкой), аудированной и утвержденной без оговорок KPMG, говорится, что ее чистые активы на конец года составляли $37 млн — по курсу ЦБ на 31 декабря 2016 года это 2,24 млрд рублей. Также на конец 2016 года IFTG располагала свободными наличными средствами в размере $4,8 млн. В числе существенных фактов, произошедших после 31 декабря 2016 года, нет таких, которые могли бы свидетельствовать о резком ухудшении ее финансового состояния.

Реальная суть конфликта. Baring Vostok и Аветисян стали партнерами в начале 2017 года, после объединения двух проблемных банков — подконтрольного Baring «Восточного» и «Юниаструма» Аветисяна. К тому времени Baring уже два года искал покупателя на «Восточный», контролирующим акционером которого стал вынужденно — выкупив допэмиссию, без которой «Восточный» мог бы попасть под санацию. Идея Аветисяна была в том, чтобы привлечь к плану объединения государство и создать на основе «Юниаструма» и «Восточного» опорный банк для кредитования малого и среднего бизнеса, присоединив к ним государственный МСП банк. Четвертым участником альянса должен был стать Кредит Европа банк, переговоры о покупке которого вел Аветисян.

• Летом 2016 года Аветисян изложил свою идею в письме Владимиру Путину, и тот, по данным «Интерфакса», даже наложил положительную резолюцию. В январе 2017 года «Юниаструм» и «Восточный» объединились. Но план «опорного банка» так и остался на бумаге. Идею сразу же раскритиковало Минэкономразвития, против нее, по данным Forbes, выступили и основные исполнители — корпорация малого и среднего предпринимательства (владеет МСП банком) и совладелец самой корпорации, ВЭБ.
• В результате в начале 2017 года Baring и Аветисян оказались совладельцами объединенного проблемного банка без надежд на то, что его спасет государство. При этом объединение с «Юниаструмом» намного ухудшило положение «Восточного». Резервы последнего до сделки покрывали просроченные кредиты на 92%, а резервы «Юниаструма» составляли всего 19% портфеля, писали «Ведомости». В ноябре 2017 года Fitch снизило рейтинг объединенного банка до дефолтного, отметив, что после присоединения «Юниаструма» его качество капитала заметно ухудшилось. Агентство насчитало у «Юниаструма» 33,9 млрд рублей потенциально плохих активов, в числе которых назвало рискованные корпоративные кредиты.
• У Аветисяна по условиям объединения был опцион на выкуп контроля в банке, но, чтобы реализовать его, акционеры должны были сначала разобраться с финансовыми проблемами банка, писал Forbes. Чтобы повысить достаточность капитала, в начале 2018 года предправления банка Дмитрий Левин инициировал допэмиссию на 5 млрд рублей. Но у Аветисяна не было денег на ее выкуп, а допэмиссия размыла бы его долю. У Baring, напротив, деньги были, но фонд не хотел тратить деньги на увеличение доли в банке, от которой уже три года пытался избавиться, писал «Коммерсант». К тому времени акционеры находились в состоянии полноценного конфликта.
• После завершившейся в декабре 2018 года проверки ЦБ ситуация стала безвыходной. «Восточному» было предписано доначислить резервы почти на 20 млрд рублей — без допэмиссии это было бы невозможным. По данным «Коммерсанта», в январе 2019 года Baring и Аветисян на встрече с Эльвирой Набиуллиной договорились, что размещение акций пройдет в апреле — к этому времени Аветисян смог бы в ней поучаствовать. В противном случае Baring пообещал выкупить новый выпуск полностью.

Кто мог поддержать Аветисяна в конфликте? Доступных способов обратиться к спецслужбам у Аветисяна должно было быть в избытке, говорит его знакомый. У него, в частности, сложились хорошие отношения с Дмитрием Патрушевым, сыном секретаря Совбеза и бывшего главы ФСБ Николая Патрушева, рассказали The Bell источник, знакомый с руководством Baring, и один из федеральных чиновников.

• До прошлого года Дмитрий Патрушев возглавлял Россельхозбанк (РСХБ), а теперь он министр сельского хозяйства. Аветисян и Патрушев вместе несколько лет входили в наблюдательный совет РСХБ: Аветисян заседал там в 2012–2014 годах, Патрушев — в 2010–2018-м. В 2012 году Патрушев как председатель правления Россельхозбанка и Аветисян как директор направления «Новый бизнес» в АСИ подписали меморандум о сотрудничестве.
• Поддержать Аветисяна в конфликте мог именно Патрушев, говорит один из собеседников The Bell, следивший за ситуацией в «Восточном» и плотно общавшийся с людьми оттуда. Если в разработке участвовала ФСБ, то хорошее знакомство Аветисяна с Патрушевым могло быть использовано в конфликте, предположил в разговоре The Bell и один из федеральных чиновников. Связаться с помощником Патрушева в пятницу поздно вечером не удалось, Аветисян и Юсупов за целый день не поговорили ни с кем из журналистов.
• Наблюдательный совет АСИ, в котором работает Аветисян, возглавляет Владимир Путин, но на его уровень вопрос мог и не выноситься, считает бывший высокопоставленный чиновник. Дмитрий Песков еще днем говорил, что президенту о задержании пока не докладывали, почти в 22:00 он сказал «РИА Новости», что Путин «проинформирован», но больше ничего не добавил.

Чем так важен Baring Vostok. Baring Vostok Capital Partners — один из крупнейших и старейших западных фондов прямых инвестиций, специализирующихся на инвестициях в российские активы. BVCP был основан бывшим сотрудником ЕБРР и инвестбанка Salomon Brothers Майклом Калви в 1994 году.

Для того чтобы устроить такие проблемы людям из Baring, у их врагов должны были быть очень серьезные ресурсы, рассуждает крупный инвестбанкир: «Эти ребята [Baring] так давно работают на российском рынке, что прекрасно знают, как здесь все устроено». Кроме профессиональных менеджеров, они привлекали для защиты своих интересов разных высокопоставленных людей, в том числе из силовых структур, а еще космонавта Леонова, который помогал с ними договариваться, рассказывает собеседник The Bell: «Они выпутывались из очень сложных ситуаций, не теряя активов и без всяких скандалов, их очень хорошо знают российские власти». Соуправляющий фонда Алексей Калинин в интервью «Коммерсанту» в 2010 году признавал, что Леонов действительно помог отразить несколько рейдерских атак на портфельные компании фонда — фабрику «Конфи» и Сыктывкарский ЛПК.

Уже на тот момент компания через четыре фонда проинвестировала больше $2 млрд в 55 российских компаний. В общей сложности за 25 лет BVCP поднял шесть фондов для инвестиций в Россию на общую сумму $3,7 млрд. Самая известная и удачная инвестиция Baring в России — «Яндекс»: в 2000 году фонд купил 35% акций поисковика за $5,28 млн, а на последующей продаже своего пакета заработал больше $1 млрд. В числе других портфельных компаний Baring были «Вымпелком», СТС Media, Avito, Тинькофф Банк, «Вкусвилл» и несколько десятков других.

В пятницу за руководство Baring вступились многие финансисты. «Я считаю, что это один из лучших иностранных и чисто работающих иностранных инвесторов на российском рынке», — сказал The Bell бывший глава Morgan Stanley в России Райр Симонян. Основатель инвесткомпании «Русские фонды» опубликовал большой пост, в котором назвал Baring Vostok «образцом для российских и международных фондов». Глава Сбербанка Герман Греф заявил, что давно знает Майкла Калви «как порядочного и честного человека, много сделавшего для привлечения инвестиций в страну». А руководитель РФПИ Кирилл Дмитриев даже выразил готовность дать за Калви личное поручительство.

Чем известен Артем Аветисян. В середине 1990-х, еще студентом Финансовой академии, Артем Аветисян основал консалтинговую компанию «НЭО центр», которая к 2000-м стала крупнейшим в России оценщиком. В 2011 году Аветисян передал руководство бизнесом топ-менеджерам, а сам ушел работать в недавно созданное Агентство стратегических инициатив руководителем направления «Новый бизнес». Параллельно он начал строить собственный банковский бизнес — сначала купил небольшой костромской банк «Региональный кредит», из которого сделал банк для малого бизнеса под брендом Модульбанк, а в 2015 году — купил Юниаструм банк.

Аветисян «хорошо продвинулся с проектами в созданном Путиным АСИ, его знают в правительстве и в администрации президента», говорил Forbes в 2017 году федеральный чиновник. Журнал отмечал, что у Аветисяна хорошо получается дружить с родственниками влиятельных людей. В статье перечисляется очень много фамилий, включая сына Германа Грефа и брата вице-премьера Аркадия Дворковича. В АСИ Аветисян разрабатывал «дорожные карты» по снижению административных барьеров и улучшению инвестиционного климата в России.

Ирина Малкова, Петр Мироненко, Анастасия Стогней, Ирина Панкратова