Цифровой национализм, решение проблемы вагонетки и французский поцелуй

Тема выпуска — подъем цифрового национализма

В России не будет мобильного приложения, полностью заменяющего паспорт. Против этого выступила ФСБ, не доверяющая самым распространенным мобильным платформам — iOS и Android. В результате, скорее всего, с помощью виртуального паспорта-приложения можно будет, например, удостоверить возраст при покупке спиртного, но не совершать юридически значимые сделки.

В своих опасениях по поводу ненадежности зарубежных платформ российская ФСБ не одинока. Такие ограничения — часть мирового тренда цифрового национализма, то есть разделения онлайнового мира по офлайновым границам.

Что происходит. Регулирование в страновых сегментах не ограничивается нормами закона, учитывающими локальные особенности. Меняется не только буква киберрегулирования, но и его дух. Национальные интер- и интранеты все меньше напоминают свободное киберпространство, о котором мечтали технократы. Некоторым странам выгоднее взять курс на изоляцию от глобальной сети.

Недавно статью об угрозе цифрового национализма опубликовал The Wall Street Journal. Автор, старший научный сотрудник GovLab при Нью-Йоркском университете Акаш Капур, понимает цифровой национализм очень широко. В одном ряду оказываются национальный интранет Северной Кореи «Кванмён», «халяльный интернет» исламских государств и, в частности, Ирана, а также российский «суверенный рунет».

The Bell уже писал о том, как разные страны блокируют неугодный контент или мешают информации, признанной на этой территории незаконной либо угрожающей режиму. Но, безусловно, суверенность того или иного сегмента сети не ограничивается регулированием распространения информации. Есть минимум три дополнительных соображения, подпитывающих цифровой национализм.

Культурное развитие и внутренняя политика. В целом ряде стран, часто с языковыми особенностями (Китай, Индия, Россия, Казахстан, Иран) глобальная культурная связность интернета не так заметна, а запрос на централизацию управления или национальную самоидентификацию высока. Это дает широкий спектр последствий — от написания альтернативной «Википедии» до отключения от сети регионов без учета экономических последствий (см. пример Кашмира и Ирака).

Сращение кибер- и национальной безопасности. Когда речь заходит о данных граждан и секретной информации, власти доверяют только собственным криптографическим системам и платформам. К сожалению, в современном мире практически невозможно изолированно реализовать весь комплекс технологий. Поэтому появляются дублирующие системы, идеи изоляции и ограничения на применение определенных технологий там, где реальных технологических ограничений нет. Именно этот пункт — основа российской концепции «суверенного рунета», авторы которой считают возможными киберпровокации и вмешательство в выборы с внешней стороны.

Технологический и цифровой протекционизм. Часть стран пытается регулировать приток иностранного капитала на рынок цифровых сервисов.

• Самый распространенный пример здесь — цифровой протекционизм Китая, которому посвящены не одна статья и исcледование (пример: The Rise of Digital Protectionism, Council on Foreign Relations, 2017). Хороший пример технологического протекционизма на региональной основе — Япония, ведущая затяжную торговую войну с Южной Кореей (историю бойкота японских товаров с корейской стороны изложил летом журнал «Профиль»).
• Среди последних свидетельств экономического аспекта цифрового национализма — технологический фронт торговой войны Китая и США. Кроме преследования Huawei стоит упомянуть американское расследование в отношении китайской TikTok. Власти США считают, что покупка TikTok американского стартапа Musical.ly за $1 млрд должна была быть согласована с Комитетом по иностранным инвестициям, который рассматривает сделки на предмет угроз национальной безопасности.
• На этом фоне законопроект Антона Горелкина об ограничении доли иностранцев в значимых интернет-компаниях выглядит частью общего тренда. Схожую логику властей недавно предположил в интервью Inc Russia инвестор Леонид Богуславский: «Россия — очень привлекательный рынок. Я иногда думаю, что это законотворчество специально направлено на то, чтобы инвесторов не было <...> И не нужно нам, чтобы здесь бегали какие-то иностранные фонды».

Что дальше? Угроза балканизации интернета становится не просто реальной. Если ранее разделение на сегменты происходило по техническим и экономическим причинам, сейчас инициаторами все чаще выступают законодатели и правительства. Зарегулирование российского сегмента — лишь частное следствие тренда. Гораздо опаснее то, что глобальная сеть уже сейчас по факту глобальной не является.

+1 к продуктивности

Одна из главных причин низкой производительности труда — переключение между задачами. Это происходит в двух случаях. Во-первых, если вас постоянно отвлекают. Во-вторых, если вы ставите себе сразу несколько целей вместо того, чтобы выбрать приоритетную.

С первым не справится никто, кроме вас. Внешние запросы даже по кажущимся срочными делам должны сначала отправляться в метафорическую папку «Входящие» и только через некоторое время получать оценку приоритета. Время важно — спустя какое-то время большинство запросов исчезнет само собой.

Для управления второй причиной, впрочем, существует отдельная техника — блоки времени (time-blocking). Ее применяют агентства для работы над задачами своих клиентов, заранее выделяя определенное количество часов в календаре.

Что хорошо в этой технике управления временем — она совместима с расписанием «делателей», о котором мы рассказывали в одном из выпусков технодайджеста в телеграм-канале @Bell_tech. Если менеджеры могут переключаться с проекта на проект ежечасно, разработчики и создатели продукта обычно работают эффективнее, когда им никто не мешает.

Что плохо в технике time-blocking — ее слабая совместимость с командной работой. Впрочем, компания Float, авторы процитированного выше поста, работает над сервисом для решения как раз этой задачи. Но начать, как они признают, можно и с общей таблицы в Google Sheets.

Read later

• Американский цельнометаллический тяжелый бомбардировщик B-17 «Летающая крепость» был спроектирован и выпущен на аэродром всего за год. Однако у B-17 было необычно высокое число необъяснимых аварий, и этот показатель не снижали тренировки экипажей. Только в конце войны обнаружилось, что указанные в рапортах «ошибки пилотирования» вряд ли были виной пилота. В них отсутствовал необходимый для человеческой ошибки случайный разброс. Ошибка была в проектировании — она исчезла, когда удалось изменить форму функционально разных механизмов управления. Сейчас тот же принцип применяется в геймпадах игровых консолей. Но прежде чем проникнуть в 21 век, этот принцип использовался в 1984 году для разработки дружелюбного интерфейса Macintosh. Wired публикует адаптированную главу из книги User Friendly о скрытых правилах проектирования, определяющих нашу жизнь, работу и способы развлечения.
• Самоубийство — не выход, если только речь не идет о роботе и нетрадиционном решении проблемы вагонетки. Беспилотные автомобили учатся выбирать между людьми, жизнь которых неизбежно придется отнять в случае аварии, в то время как наиболее гуманным решением для беспилотной «вагонетки» было бы попробовать самоуничтожиться. Об этом пишет TechCrunch в статье «Сизифова математика», каламбурно отсылающей к эссе Альбера Камю «Миф о Сизифе».
• The Atlantic рассказывает историю сайта wikiHow, который стал ведущим источником жизненного опыта для поколения Z, не привыкшего воспринимать родственников-бумеров в качестве источника экспертизы. Достаточно сказать, что инструкцию с техникой глубоких поцелуев прочли 22 млн раз, а 500 тысяч подписчиков тематического сообщества на Reddit перепридумывают подписи к картинкам wikiHow. Компания интересна и как бизнес — она не привлекала сторонних инвестиций и сумела набрать 20 млн ежемесячных пользователей, имея в штате всего шестерых сотрудников.