Бизнес на крови: как семья из Европы заработала $3,8 млрд на бедных американцах

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

Ухудшение благосостояния беднейших американцев спровоцировало расцвет бизнеса в буквальном смысле на их крови. Семья Грифолов из Барселоны, владеющая корпорацией Grifols, заработала $3,8 млрд на плазме крови, подсчитал Bloomberg. 

Американцы сдают кровь, чтобы сводить концы с концами. За 10 лет объемы увеличились вдвое

За последнее десятилетие сбор плазмы в США увеличился более чем вдвое. Причина — рост мирового спроса и то, что небогатые американцы часто таким образом сводят концы с концами. Благодаря этому Grifols оказалась на волне: только в прошлом году ее котировки выросли на 37% — это вчетверо больше, чем рост индекса испанской биржи, на которой компания торгуется.

Чистая прибыль компании за 2018 год составила $653 млн, капитализация превысила $19 млрд. Более трех четвертей выручки в $4,92 млрд дало американское подразделение. При этом у Grifols есть и другие направления: она европейский лидер по производству медикаментов на основе плазмы, а также поставляет приборы, инструменты и реагенты для клинических исследований.

Компания остается семейным бизнесом, а богатство семьи делят потомки основателей Grifols Виктора и Хосе-Антонио. Поэтому одно из крупнейших состояний Испании часто ускользает от поверхностных исследователей: к $1 млрд приближается только состояние вдовы Виктора Грифола.

Grifols собирает кровь в торговых центрах в 32 штатах. Ее клиенты — в основном рабочие и продавцы

Grifols управляет 220 центрами сбора плазмы в 32 штатах — это примерно каждый четвертый такой центр в США. Часто они расположены на самых дешевых арендных площадях в торговых центрах американской субурбии.

Основные клиенты — рабочие, которым не хватает денег на жизнь, низкооплачиваемые продавцы, едва справляющиеся с обслуживанием образовательного кредита, и вообще люди, оказавшиеся в сложной ситуации. Сдача крови не отнимает много времени — многие делают это во время обеденного перерыва на работе. Для семей, живущих в крайней бедности, донорство может быть единственным источником дополнительного дохода.

За одну сдачу плазмы (примерно 750 мл) американец может получить максимум $70 наличными. Это не так истощает организм, как сдача крови, тем не менее многие злоупотребляют донорством. Считается, что здоровый человек может сдавать плазму дважды в неделю, и при средних $30 за отбор это теоретически дает $3000 в год. Побочные симптомы включают анемию, снижение сопротивляемости инфекциям, проблемы с почками и печенью.

Рынок плазмы крови достиг $26 млрд. Grifols считает риском для бизнеса улучшение экономической ситуации

Плазма — жидкая часть крови, и она широко применяется в медицине. По данным BBC, в 2018 году мировой рынок плазмы крови в денежном выражении достиг $26 млрд, в 2023 году достигнет $35 млрд. По данным за 2016 год, которые цитирует NYT, кровь и ее продукты занимали 1,9% экспорта США — больше, чем, например, соевые бобы.

Ее использование до сих пор вызывает споры: вопрос в том, должны ли компании платить донорам плазмы. Сейчас эта практика законна только в США, Германии и Китае. В России компенсация за сдачу крови и плазмы является социальной.

Многие аналитики называют политику Grifols олигополией и сомневаются в чистоте бизнес-модели, основанной на том, что поощрять людей продавать себя частями — совершенно нормально. Компании же напоминают, что плазма в конечном итоге спасает жизни. 

Исследования показывают, что центров сбора плазмы непропорционально больше в бедных районах. Свою зависимость от бедности населения признает и Grifols. Так, в качестве одного из бизнес-рисков она указывает «улучшение социально-экономических условий в регионах, в которых расположены центры сбора плазмы у нас и наших поставщиков».

Скопировать ссылку

«Жить надо сегодня». Олег Тиньков и Майкл Калви — о своих новых инвестициях после ухода из России

Олег Тиньков и Майкл Калви знакомы почти 30 лет, и за это время их судьбы не раз пересекались. Они оба пережили аресты (кстати, недавно Майкл выпустил книгу о том, как сидел в российском СИЗО), боролись с раком и почти одновременно были вынуждены отказаться от успешных бизнесов в России. Елизавета Осетинская (признана в РФ иноагентом) встретилась с ними в Форте-дей-Марми, чтобы поговорить об их новом проекте — мексиканском финтех-единороге Plata, в который вместе с партнерами Калви и Тиньков вложили около $300 млн. Сколько инвестиций нужно, чтобы быстро вырастить единорога, чем привлекателен рынок Латинской Америки, а также — о личных тратах Тинькова, сокамерниках Калви и уходе эпохи иностранных инвесторов из России. Целиком интервью смотрите на канале «Это Осетинская», а мы публикуем сокращенную версию. 

Переводы без границ: как финтех-компании выдавливают банки с рынка международных расчетов

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

Рассылки The Bell стали платными. Подписывайтесь!

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

Олег Тиньков и Майкл Калви оказались инвесторами финтех-стартапа Plata. Вместе с топ-менеджерами и партнерами они вложили $300 млн

Семьи Олега Тинькова и Майкла Калви оказались среди ранних инвесторов мексиканского финтех-стартапа Plata, основанного выходцами из Тинькофф Банка. Вместе с топ-менеджерами Plata и сторонними инвесторами они суммарно вложили $300 млн на старте проекта, рассказали Тиньков и Калви в эксклюзивном интервью проекту «Это Осетинская». Сейчас Plata — один из самых дорогих стартапов Латинской Америки, в марте его оценили в $1,5 млрд. Ее бизнес растет в два раза быстрее, чем в свое время рос «Тинькофф». К следующему раунду компания может подорожать вдвое, а в течение двух лет — провести IPO, исходя из оценки стоимости уже в $10 млрд, рассчитывает Тиньков.