«Весь трэш лукашенковской Беларуси». Как работает Telegram-канал Nexta, который зовет белорусов на баррикады

Что такое Nexta?

Канал Nexta Live («нехта» это «кто-то» по-белорусски) был создан на базе одноименного YouTube-блога. Его в 2015 году начал вести 17-летний школьник Степан Путило: «Появилось желание аккумулировать весь трэш, который происходит в лукашенковской Беларуси». «Нехта» — один из сетевых псевдонимов блогера.

Поначалу YouTube-канал наполнялся еженедельными подборками новостей. Друзья говорили Путило, что «это никому не нужно», он и сам не был уверен в перспективах. Но уже скоро число подписчиков стало измеряться десятками тысяч. Сейчас их более 400 тысяч. Ролики собирают миллионы просмотров.

Популярность подкинула проблем. Сейчас Путило учится в Силезском университете в Катовицах (Польша), куда он, по его выражению, «эвакуировался».

В феврале 2018 года блогер приехал навестить семью в Минске. В его квартиру сразу пришли с обыском. Поводом послужило заявлением в МВД, которое на Путило написала неизвестная гражданка Белоруссии, увидевшая оскорбление Александра Лукашенко в одном из роликов Nexta. Дело в итоге не завели, но Путило решил в Белоруссию больше не ездить. Сейчас ему 22. Он опасается, что его заберут в армию.

Степан Путило

Основатель Nexta

«Я не СМИ и даже не журналист, поэтому многие нормы, к которым апеллируют некоторые особо рьяные подписчики, на меня не распространяются»

Путь Nexta Live к 2 млн читателей

Telegram-канал Nexta Live Путило начал развивать в 2018 году. Он рос за счет сливов, говорит The Bell редактор крупнейшего частного белорусского портала Tut.by Дмитрий Смирнов. «Ежедневно мне пишут десятки людей из разных сфер и профессий — от пограничников до продавцов в магазинах», — рассказывал сам Путило в интервью Tut.by. Когда он только начал набирать подписчиков, самым популярным в Белоруссии был Telegram-канал «Беларусь головного мозга» (сейчас — 435 тысяч подписчиков). Но его создатель постоянно жил в Белоруссии — это связывало руки и его администрации, и потенциальным информаторам.

Первый взрыв популярности в истории Nexta Live случился в мае 2019 года, когда он сообщил о погибшем при странных обстоятельствах сотруднике ГАИ. 22-летнего лейтенанта Евгения Потаповича нашли в лесу под Могилевом с пулей в голове. Через два дня причиной смерти назвали суицид. По версии следствия, находясь на дежурстве, Потапович неожиданно ушел с маршрута, забрался в лес и отправил коллегам сообщение: «Срочно. Черная „Волга“. Три цыгана. Регистрационный знак — русский». Затем он защелкнул на своих запястьях наручники и застрелился. История облетела СМИ всего постсоветского пространства, но первым ее рассказал именно канал Nexta.

По словам Путило, о происшествии ему сообщил источник, который до этого присылал милицейские сводки. «С одной стороны, доверие к источнику было. С другой, перечитав еще раз это сообщение, я просто не мог поверить, что такое возможно в Беларуси сейчас», — признается он. Путило попросил информатора прислать фото удостоверения, потом стал получать фотографии усиленных патрулей на улицах и убедился, что информация может быть достоверной. Текст публикации он набирал «дрожащими руками».

К началу августа у Nexta Live было немногим более 300 тысяч подписчиков. Сейчас — почти 1,8 млн. Такой аудитории нет ни у одного новостного Telegram-канала в мире — не считая канала индийского правительства, посвященного COVID-19. По состоянию на 13 августа Nexta входит в глобальный топ-10. Если предположить, что хотя бы 70% подписчиков Nexta Live — в Белоруссии (два года назад Путило оценивал, что 70% пользователей его YouTube из Белоруссии), окажется, что канал читают 15% граждан страны.

1 784 482

подписчиков было у Nexta Live на момент публикации этого текста

«Если не мы, то никто»

В день выборов президента Белоруссии и в первые дни после них в стране практически не работал интернет. Власти утверждали, что все дело в кибератаках из-за рубежа. Независимые эксперты называли это «государственным интернет-шатдауном». У белорусов осталось два средства утоления информационного голода: государственное телевидение и Telegram.

Мессенджер продолжал работать благодаря «антицензурным механизмам», о включении которых сообщил Павел Дуров. «Белорусским колхозникам наверняка не удастся ничего с ним [Telegram] сделать», — пророчески говорил Путило в ролике, с которого начался Telegram-канал Nexta Live в апреле 2018-го.

В отличие от российских властей, белорусские никогда даже не пытались научиться блокировать Telegram. Сейчас, возможно, жалеют. Александра Лукашенко в последнее время Telegram явно напрягал: он жаловался на «оппозиционеров в отдельных бандитских Telegram-каналах» и «гадкие каналы, которые в Москве попрятались, и оттуда плявузгают в сторону Беларуси».

Из средства информирования о протестах Nexta Live быстро превратился в инструмент их координации. В первый же день стали появляться организационные сообщения: в каких подъездах можно спрятаться от ОМОНа, где найти чистую воду, с какой стороны прибывают силовики. Вокруг Nexta Live появились сотни чатов для взаимопомощи и координации, вплоть до районных. В этой сети публикуют шаблоны листовок с призывами к забастовке, инструкции, как встать в сцепку и защититься от выстрелов. Около двух миллионов подписчиков наблюдают за происходящим на улицах белорусских городов почти в реальном времени: вот группа протестующих бежит от ОМОНа, вот их предупреждают, что в соседнем дворе засада, вот люди с балконов освистывают силовиков.

«Если не мы, то никто», — объясняет соратник Путило Роман Протасевич трансформацию канала из почти что СМИ в оружие протеста. Он признается, что ему, бывшему работнику СМИ, было сложно «переступить грань, когда из журналистского проекта это превращается в народный». В условиях, когда «оппозиции в стране фактически нет, а главных оппонентов посадили», администраторы Nexta «долго совещались и решили, что надо начать не только писать материалы, но и ретранслировать мысли простых белорусов».

Степан Путило

Основатель Nexta

«Я простой белорус, которому волею судьбы посчастливилось стать посредником между правдой и обществом»

Кто помогает Степану Путило

Сейчас Nexta Live и другие проекты Nexta (помимо YouTube-канала, это еще несколько каналов в Telegram) занимаются четыре человека. 25-летний главный редактор всех проектов Nexta Роман Протасевич, как и Путило, живет в Польше. Он присоединился к Nexta в начале 2020 года, когда Путило решил сделать «полноценное медиа с редакцией». Он хотел, чтобы за это взялся не «аноним из интернета», а человек, «проверенный годами дружбы», который будет находиться за пределами Белоруссии. «Если второй администратор будет на территории Беларуси, а милиция изымет его телефон с правами администратора — пиши пропало. Канал просто уничтожат», — объяснял он. Путило теперь занимается в основном видео.

Маленькая команда Nexta обрабатывает тысячи сообщений от пользователей, из которых сейчас в основном и состоит лента Nexta Live. «В обычные дни до начала выборов у нас было порядка тысячи сообщений, теперь в минуту — 180-250. В пиковые моменты протестов приходит по 10 тысяч сообщений в час», — рассказал Протасевич.

Кто оплачивает работу Nexta? Протасевич утверждает, что Nexta «никогда не получала ни гранты, ни предложения со стороны третьих организаций или стран», у нее «нет и не будет» внешних источников финансирования. А обратного никто не доказал, отмечает в разговоре с The Bell белорусский журналист Павлюк Быковский. Сам Путило утверждает, что все расходы покрывает реклама (она в Nexta Live до последнего времени действительно иногда появлялась). Кроме того, он получает стипендию в университете. 

Очевидно, что Nexta Live сыграл важную роль в организации протестного движения. Но ни Путило, ни Протасевич не являются его лидерами. Даже соперница Александра Лукашенко Светлана Тихановская называла себя «не лидером, а символом». Лидеров у этого протеста просто нет. По словам политолога Екатерины Шульман, протесты без лидера бывают успешными, но чаще это протесты, не претендующие на смену власти. Например Occupy Wall Street, «желтые жилеты» во Франции или Black Lives Matter. «Такие движения не порождают лидеров и не приемлют их, потому что у них нет цели посадить лидера в кресло премьер-министра или президента, — говорит Шульман. — Но если цель протеста — смена власти, ему своего лидера все-таки лучше найти».