В июне во многих странах отмечали «месяц гордости» сообщества ЛГБТК+ — это традиция, уходящая корнями в конец 60-х. За последние десятилетия в поддержку прайда включились не только прогрессивные медиа и гражданские активисты, но и бизнес — бренды от туристических до косметических выступают спонсорами маршей и фестивалей, а производители одежды от ASOS до Versace выпускают в июне особые, «радужные» капсульные коллекции. Наши друзья из издания The Blueprint рассказывают, что здесь не так.
Мы делали главные деловые СМИ страны, теперь делаем лучше — подпишитесь на email-рассылку The Bell!
Гордые, но бедные
История прайда началась со Стоунволлского восстания 1969 года. Тогда в конце июня после полицейской облавы в нью-йорскском гей-баре «Стоунволл-инн» по городу прокатилась волна протестов. С тех пор активисты решили ежегодно проводить массовые акции, с одной стороны, в память о Стоунволле, а с другой — для поддержки и утверждения американского ЛГБТК+-сообщества в целом. К концу 1970-х — началу 1980-х настроение прайда начало меняться, еще было за что бороться, но уже было и что отпраздновать: впервые открытый гей — Харви Милк — занял выборную должность (в городском совете Сан-Франциско), а у движения появился один из его главных символов — придуманный художником Гилбертом Бейкером радужный флаг. Впереди Америку ждал рейгановский консервативный разворот и эпидемия СПИДа, сыгравшая огромную роль в дополнительной стигматизации гомосексуальности. Тем не менее крупный бизнес уже тогда открыл для себя новую, неохваченную аудиторию — самой смелой или дальновидной оказалась пивная компания Miller Brewing Co., начавшая размещать рекламу пива Miller в ЛГБТ-газетах: вашингтонской Blade и ново-орлеанской Impact. А в 1996-м именно Miller Lite окажется первым крупным спонсором прайда — потеснив в этой роли видеопрокаты для взрослых и медикаменты для лечения ВИЧ. Обнаружив, что ассоциации с ЛГБТ-сообществом не боятся даже производители пива, в сторонники социального прогресса за следущие пару десятилетий запишутся банки, супермаркеты, автоконцерны и компании сотовой связи.
Эта поддержка оказалась критически важной в переходный момент конца 1990-х — начала 2000-х, когда масштаб мероприятий рос куда быстрее, чем финансовые возможности непосредственных организаторов. В 2003 году, отвечая на вопросы журнала Advocate, Донна Нардуччи из оргкомитета прайда в Атланте объясняла: «В 1995 году наш бюджет был 150 тысяч долларов, а сегодня уже больше полумиллиона. Частными пожертвованиями, какими бы щедрыми они ни были, эту разницу не покрыть». Уже тогда, по ее словам, большая часть бюджета обеспечивалась корпоративными спонсорами, включая Coca-Cola, авиакомпанию Delta Airlines и сеть отелей Sheraton.
И десятилетие с небольшим спустя Крис Фредерик, один из организаторов прайда в Нью-Йорке, будет описывать ситуацию схожим образом: «Спонсоры помогают нам угнаться за ростом аудитории. Все хотят, чтобы выступала Мадонна, все хотят крутой продакшен, все хотят незабываемый опыт — без бюджета ничего не сделаешь».
Ralph Lauren по случаю прайда не забывают напомнить, что с 1990 года поддерживали мероприятие AIDS Walk, посвященное борьбе со СПИДом, и с конца нулевых сотрудничают с Институтом Хенрика Мартина, который помогает ЛГБТК+-людям получать образование. Но в целом складывается ощущение, что большинство производителей одежды пришли на этот праздник жизни уже к шапочному разбору, а в итоге оказались на самом видном месте. Капсульные коллекции в поддержку прайда, будь то BeTrue, которую Nike выпускают с 2012 года, или выходящая с 2018 года прайд-коллекция H&M, пользуются неизменно пристальным вниманием прессы.
Поддержка и эксплуатация
Сегодня, когда ситуация в США, с одной стороны, кардинально изменилась — однополые браки уже легализованы на всей территории страны, а с другой — остается напряженной (всего год назад вступил в силу «трамповский» запрет принимать трансперсон на военную службу), перед многими активистами ЛГБТК+ встает вопрос — не слишком ли рано политизированные протесты превратились в корпоративный фестиваль потребления.
По данным Financial Times, еще в 2015 году покупательная способность представителей ЛГБТК+-сообщества оценивалась в $3,7 трлн, а сама аудитория росла и оказывалась менее финансово обремененной, и в этих условиях интерес корпораций к прайдам кажется все менее филантропическим и все более деловым.
Кроме того, некоторые активисты опасаются, что бренды, анонсирующие свою поддержку ЛГБТК+, не всегда в полной мере следуют идеям движения. По словам Руслана Саволайнена, сотрудника ЛГБТ-инициативной группы «Выход» и координатора Международного фестиваля «Квирфест», велика вероятность, что «внутри компании эти ценности ничем не подкрепляются, рабочие места не безопасны и дискриминация остается нормой. А компания [на «радужной» линейке] публично заработала как социальный капитал, так и финансовый». К счастью, сегодня, в условную эпоху гласности, вездесущих медиа и соцсетей такие двойные стандарты распознать нетрудно. Так, за последние годы под огонь критики уже попадали H&M и Primark, производившие вещи из своих прайд-капсул в странах, где криминализованы гомосексуальные отношения (Индия, Бангладеш и Малайзия). Также случается, что бренд без всякой конкретики добавляет поддержку прайда в пул своих соцпроектов. Например, компания H&M в этом году отказалась от капсульной коллекции, заявив, что весь год поддерживает ЛГБТК+-сообщество. Но если присмотреться внимательно, речь шла о финансовой помощи детскому фонду UEFA, организациям, борющимся с расовой дискриминацией, и фонду по борьбе с коронавирусом. Об ЛГБТК+-организациях в этом году ни слова.
Куда прозрачнее на этом фоне ситуация с «радужной» коллекцией Converse: по рассказам представителей бренда, коллекция родилась по инициативе ЛГБТК+-сотрудников компании. Они полностью занимаются созданием прайд-моделей от идеи до дизайна. Сама же Converse за это время успела пожертвовать более $1 млн мировым ЛГБТК+-организациям, в том числе It Gets Better Project. В этом году помимо вышеупомянутой НКО компания профинансировала работу организаций, помогающих ЛГБТК+-молодежи — Ali Forney Center, BAGLY и OUT MetroWest. Перечисленный процент от продаж «капсулы» не разглашается. А вот другие крупные бренды, включая Versace, ASOS и Levi’s, с гордостью сообщают, что полностью перечисляют выручку от продаж прайд-коллекций профильным благотворительным и общественным организациям. Те же Levi’s, как заметила Мария Белицкая, директор по маркетингу бренда в Восточном регионе, не забывают и о важности просветительской работы. В этом году бренд сотрудничает с Self Evident Truths — фотопроектом, созданным iO Tillett Wright, американским писателем, фотографом, ведущим и квир-активистом. В проекте приняло участие 10 000 человек, каждый из которых идентифицирует себя не как гетеросексуал.
Протест без протеста
Еще один распространенный аргумент против поддержки со стороны брендов, который не раз обсуждали в социальных сетях и СМИ в прошлом году, — это, собственно, коммодитизация (то есть превращение вещей с символикой в нечто рядовое, обыденное) и «размывание» прайда. Специальными прайд-коллекциями интересуются далеко за пределами ЛГБТК+-сообщества. Так, единица из «радужной» линейки становится очередной вещью на полке гардероба современного массового потребителя, а значит, теряется первоначальная идея прайда как во многом политической борьбы за равноправие.
Как замечают в своей статье Financial Times, в глазах многих энтузиастов движения прайд превращается из протеста в фестиваль для гетеросексуальных людей и просто еще один праздник. В разговоре с изданием известный ЛГБТК+ активист Дэн Гласс заявляет о процессе пинквошинга — лакировки действительности в интересах больших брендов. В 2015-м Гласс, как и многие активисты с левого фланга, не верящий в силу одних лишь слов, пронес с товарищами черный гроб по маршруту лондонского прайда, намекая на бесславную смерть движения. Впрочем, такие споры внутри сообщества не новость. О схожих разногласиях среди ЛГБТК+-активистов рассказывает в своей колонке в Washington Post и писатель Джон Пол Бреммер.
Пока что кажется, что коммодитизация ЛГБТК+-символики неизбежна, но в ней видят и свои плюсы. Как утверждает американская исследовательница и психолог Жан Мари Твенж в своей книге iGen о поколении Z в США, оно считает ЛГБТК+-сообщество нормативным, гендерфлюидность естественной, а само существование неравноправия на почве расы, гендера или ориентации шокирует представителей этого поколения. Не случайно сегодня меняется и язык (в том числе и в России, где все реже можно услышать словосочетание «нетрадиционная ориентация»), а создатели таких крупных молодежных проектов, как сериал «Эйфория», вводят в число главных героев трансгендерную персону. Таким образом, по крайней мере, среди зумеров стоит говорить не о политической борьбе за равноправие, а, скорее, уже о поддержке стабилизации ЛГБТК+-сообщества. А значит, и покупка «радужных» коллекций молодыми гетеросексуальными людьми может восприниматься не как «размывание» прайда, а как его пусть и локальная, но победа.
Российские реалии
В России о каких бы то ни было победах говорить рано. В полную силу действует так называемый закон «О гей-пропаганде» 2013 года, который вот-вот усилится грядущей поправкой к статье 72 Конституции РФ, определяющей брак исключительно как союз между мужчиной и женщиной. А по данным апрельского опроса «Левада-центра», почти пятая часть (18%) россиян считает, что «геев и лесбиянок следовало бы ликвидировать». Не удивительно, что много лет подряд публичное празднование «месяца гордости» в стране почти невозможно.
Это не мешает россиянам, поддерживающим квир-сообщество, выражать свою сопричастность идеалам движения покупкой тематических товаров. «В целом не ЛГБТК+-люди готовы носить одежду с радужной символикой с целью поддержать своих ЛГБТК+-друзей. И многие из не ЛГБТК+-людей готовы не просто носить одежду с символикой, но и поддерживать сообщество другими способами, например, волонтерством в организациях», — говорит Руслан Саволайнен.
Проблема в том, что многие «радужные» коллекции в страну если и ввозятся, то крайне узким тиражом, притом что запрос потребителя есть. «В России примеров, когда бренды выпускают капсульные коллекции в месяц прайда, крайне мало. В прошлом году компания H&M в Петербурге на продажу выставила часть коллекции, а именно радужные носки и купальники. Широкого анонсирования не было, но среди людей эта информация разошлась быстро и на вещи была объявлена охота. Многие мои друзья, в том числе и не ЛГБТИК+, очень хотели получить вещь из коллекции», — продолжает Саволайнен. Соответственно, в российских условиях вопрос о коммерциализации даже не возникает. Каждый привоз прайд-коллекции становится значительным вкладом в развитие местного ЛГБТК+-сообщества.
Поддерживает это мнение и соосновательница российского квир-издания «Открытые» и ведущая телеграм-канала «Помыла руки» Саша Казанцева. Она добавляет: «Когда мы узнаем, что в этом году до нас наконец-то доехала прайд-капсула Levi's (пусть даже доступная только в «Цветном»), — мы воспринимаем это как маркер социальных перемен. Маркетологи крупной компании посчитали, что продавать ЛГБТК-символику уже «допустимее» и «безопаснее», чем было пару лет назад, — вероятно, на основании маркетинговых исследований. Значит, что-то правда меняется к лучшему».
По словам Казанцевой, отличным примером стала запущенная журналисткой Таней Решетник петиция за привоз в Россию радужных сумок IKEA (каждый июнь продающихся в других странах, но пока так и не появившихся у нас). «Это показательный пример того, как в российских условиях доступность обычного массового товара становится вопросом социально-политическим. Посмотрим, как это отношение будет меняться со временем, по мере роста толерантности, появления большего количества прайд-релизов и привыкания российских ЛГБТ-людей к ним», — говорит соосновательница «Открытых».
Еще одна очевидная проблема «радужных» линеек в России — это отсутствие направленной поддержки местных ЛГБТК+-организаций. Представленная в России прайд-коллекция Levi’s помогает лишь мировым фондам, отдавая российские проблемы на откуп местным лидерам мнений и активистам. В итоге в этом году из-за пандемии российские потребители не были интегрированы даже в тот самый совместный с Self Evident Truths фотопроект. «Мы в курсе существующих ограничений и, конечно же, мы вынуждены вносить поправки в нашу маркетинговую кампанию с учетом существующего законодательства и настроений некоторых консервативно настроенных слоев», — объясняет Белицкая.
При желании положительную динамику рассмотреть все-таки можно, особенно у все того же поколения Z. Благодаря интернету у подростков на протяжении последних лет было больше возможностей интеграции в мировой контекст. Помогают дестигматизации темы и лидеры мнений поколения. Например, двадцатидвухлетняя гетеросексуальная певица Монеточка, поддержавшая в этом году «месяц открытости».
К тому же, по словам Руслана Саволайнена, некоторые крупные бренды (увы, не связанные с индустрией моды), все чаще обращают внимание на ЛГБТК+-людей и испытываемые ими трудности, «поддерживают их на рабочих местах, пытаются не допускать дискриминации». А компании Aviasales, Lush Russia, M.A.C Cosmetics в прошлом году и вовсе стали партнерами просветительского фестиваля о правах, идентичности, гендере и сексуальности «КвирФест».
А вот локальные российские марки все-таки рискуют заступать на эту территорию. Так, в прошлом году «радужный» свитер выпустил российский бренд «Волчок» — его с радостью примерили и показали в соцсетях инфлюэнсеры от Кати Федоровой до Томми Кэша. Основатель «Волчка» Василий Волчок-Русакович говорит, что так бренд выразил свою поддержку и солидарность с ЛГБТ-сообществом в борьбе за равные права и принятие обществом. По его словам свитер приглянулся «взрослой и вдумчивой аудитории», и спрос на него есть по-прежнему. В этом году «Волчок» перевыпустили свитер (на этот раз из хлопка, а не акрила), и скорее всего сделают третий ресток к осени. Правда, никаких отчислений от продаж российские НКО не получили. «Так как выпуск джемпера был отчасти импульсным решением и нашим личным экспериментом, мы так глубоко и наперед не думали касательно партнерства с ЛГБТ-организациями, — признается Василий. — Но в планах связаться с компетентными организациями и часть от прибыли нового тиража перечислять на поддержку ЛГБТ-сообщества».
А в 2020-м российский бренд FCeight выпустил специальную линию одежды с символикой квир-издания «Открытые», пообещав перечислить все полученные от продаж средства на развитие этого проекта. Основательнице компании и бывшему директору бренда Katya Dobryakova Арине Разинской оказалась близка идея издания. «Вместе мы утверждали только дизайн, цену и отдельные PR-вопросы, а команда FCeight полностью взяла на себя разработку, производство и дистрибуцию. То есть со стороны бренда это благотворительный проект, запущенный из желания поддержать «Открытых» и ЛГБТК-культуру в России. И мы очень благодарны за такую помощь», — признается Саша Казанцева.
Бесконечная гордость
Нынешний «месяц гордости», совпавший с протестными выступлениями под лозунгом Black Lives Matter, несколько приостановил уже давние споры о проблемах коммерциализации прайда — активисты в основном занимались поддержкой вышедших на американские улицы людей. Об этом говорит, например, количество публикаций на тему в их инстаграм-профилях, а часто протесты включали в себя и поддержку трансгендерных людей.
В России «месяц гордости» был ознаменован первым местным диджитал-прайдом, который организовали «Открытые». В рамках акции состоялись интернет-выступления таких мировых звезд, как Рошин Мерфи, двухдневный поток лекций, освещающих различные проблемы движения. Кроме того, «Открытые» привлекали поддержать «месяц открытости» и известных промоутеров. А журналист и продюсер Карен Шаинян на своем YouTube-канале выпустил документальный фильм «Священный русский квир», рассказывающий о становлении прайд-культуры в России, — от первых гей-клубов до нынешних побед. Фильм стал своего рода мостом между поколениями неравнодушных к ЛГБТК+-движению в стране.
Так что разговор о «размывании» пока актуален только в странах «первого мира». В других странах, от России до Уганды, любая поддерживающая сообщество активность, в том числе и «радужная» линейка — это важное событие в развитии местного ЛГБТК+-движения. А о коммерческой выгоде в таких обстоятельствах говорить и вовсе не приходится.