Три триллиона на всех: кто получит антикризисные деньги от правительства

Мы делали главные деловые СМИ страны, теперь делаем лучше — подпишитесь на email-рассылку The Bell!

Главные выводы

Общая стоимость мер поддержки, по подсчетам The Bell, — примерно 3,1 трлн рублей, или 2,6% ВВП 2019 года. При этом живых денег из них — около 40%.

Если учитывать все меры поддержки, не считая безотзывной кредитной линии на 5 трлн рублей и месячных и годовых РЕПО для банков от ЦБ, больше всего помощи предусмотрено на поддержку:

• малого и среднего бизнеса (МСП) — 1,9 трлн рублей;
• граждан, прежде всего малоимущих, — 546 млрд рублей;
• регионов — 200 млрд рублей;
• крупного бизнеса — 137 млрд рублей;
• медицины — 127,6 млрд рублей.

Самые скромные меры — помощь застрявшим за рубежом россиянам (5,5 млрд) и поддержка волонтеров (242 млн рублей).

На «живые деньги» — прямые субсидии — приходится чуть меньше половины мер поддержки. Если считать только их, список получателей будет выглядеть так: сначала — малые и средние предприятия (МСП — 589,5 млрд), потом граждане — 512,9 млрд, затем регионы (200 млрд), медицина (127,5 млрд), крупный бизнес (62 млрд) и застрявшие за границей (5,5 млрд).

Как мы считали 

Подсчеты The Bell (3,1 трлн рублей на три пакета, или 2,6% ВВП 2019 года) сходятся с оценками экспертов. Главный экономист «Эксперт РА» Антон Табах считает, что «третий» пакет эквивалентен примерно 1 трлн рублей, предыдущие два оценивались в 2 трлн. В 800–900 млрд рублей оценивает третий пакет и экономист Марсель Салихов. Это меньше суммы, которую на спасение экономики рекомендовали направить авторы доклада «Либеральной миссии»: они говорили о 4–6% ВВП при консервативном сценарии и 8–10% — в радикальном.

Все меры поддержки — и людям, и бизнесу можно условно разделить на четыре типа.

• «Живые деньги» — всевозможные субсидии, которые не нужно будет возвращать.
• Кредиты — их возвращать придется. Пусть и по низким ставкам, и не прямо сейчас.
• Деньги, которые разрешили оставить, — это будущие платежи в бюджет, от которых государство освободило людей или компании.
• Отсрочки — по кредитам и налогам. Этот тип поддержки стоит особняком: банкам и налоговой в конечном итоге придется вернуть деньги в полном объеме. При подсчете общей суммы мы оценивали их в 0 рублей, засчитывая только соответствующие субсидии — например, банкам на организацию реструктуризации кредитов. Примерная «цена» отсрочек — 138 млрд рублей (68 млрд — кредитные каникулы для граждан, 70 млрд — кредиты региональных бюджетов).

Стоимость мер господдержки мы считали исходя из расходов бюджета. Например, льготные кредиты на зарплату для МСП — это кредиты для конечного получателя, их придется возвращать. При этом на их организацию Минэкономразвития дает банкам субсидию, ее мы считали как «живые деньги».

Поддержка малого бизнеса

Общая сумма: 1,9 трлн рублей, «живые деньги» — 589,5 млрд (29,6% от всех мер)

Именно малый бизнес, по оценкам большинства экономистов, принял на себя главный удар кризиса. Кажется, что объем поддержки огромный, но на «живые деньги», даже с учетом мер из последнего пакета, из них приходится чуть меньше 30%.

Главные меры спасения МСП Путин назвал только 11 мая: 500 млрд рублей будет направлено на кредиты на выплату зарплат (из расчета один МРОТ на человека в месяц) для компаний в пострадавших отраслях. Если к октябрю получатели льготных кредитов сохранят 90% занятых сотрудников, кредит можно не возвращать. Точно такая же программа уже действует в США (paycheck protection program), ее единственное отличие от российской — участвовать могут все малые и средние фирмы (до 500 сотрудников), а не только «самые пострадавшие».

Главный экономист «Эксперт РА» Антон Табах считает, что средства, выделенные на российскую программу, будут выбраны примерно наполовину: не все компании смогут сохранить занятость по объективным причинам — это будет невозможно в сферах, где спрос не вернется и через полгода, например в области организации конференций. Кроме того, многих отпугнет перспектива контроля со стороны правоохранительных органов, которые будут следить за целевым использованием средств.

Главная претензия к зарплатным кредитам: они компенсируют только часть зарплат в размере МРОТ — 12130 рублей, хотя средняя зарплата в России составляет 47 тысяч рублей, медианная — 34 тысячи. То есть работодателю либо придется доплачивать, либо финансовое положение его сотрудников резко ухудшится. «Для нас гипотетическая компенсация в размере МРОТ на сотрудника за апрель составила бы меньше 20% от реальных расходов на ФОТ», — приводил пример сооснователь онлайн-сервиса по бронированию туров Level.Travel Дмитрий Малютин.

Другая проблема — не все компании, оказавшиеся на грани закрытия, попадают в список пострадавших отраслей. Почти половина господдержки может пройти мимо адресатов, оценивала в середине апреля Торгово-промышленная палата, опросив 24 тысячи предпринимателей. Около половины из них говорили, что помощь для них просто не предусмотрена, потому что они «не попадают в нужную категорию». При этом большинство опрошенных компаний (58%) заявили, что уже сейчас не могут платить аренду, а 47% — не имеют возможности работать в удаленном режиме.

«Логика поддержки только пострадавших отраслей уместна для инвестиционного проекта. Но мы занимаемся не инвестированием, а спасением экономики в условиях пандемии. Ее суть как раз в том, что страдают все и поддерживать надо тоже всех», — считает руководитель направления «Фискальная политика» Экономической экспертной группы Александра Суслина. Например, всех, у кого упала выручка, чем бы они ни занимались, а не тех, кого государство по каким-то своим причинам считает более полезными. «Неизвестно, что дешевле: поддержать все предприятия сейчас или платить повышенные пособия по безработице из-за недостаточной поддержки большему количеству людей потом», — говорит Суслина.

Все непросто и с получением кредитов. Владелица ресторана из Москвы не смогла получить деньги на зарплаты в своем банке, потому что он не участвует в программе, а в крупном банке, участвующем в программе, кредит ей не дали, потому что там у нее нет зарплатного счета.

Прямая помощь гражданам

Общая сумма: 546,5 млрд рублей, из них живых денег — 512,9 (83,4% с учетом отсрочек)

Бесконечные очереди в отделения ПФР и рухнувший сайт Госуслуг — обещанная 11 мая Путиным выплата по 10 тысяч рублей на каждого ребенка от 3 до 16 лет вызвала ажиотаж. Выплаты, на которые направят около 270 млрд рублей (из расчета, что их получат 27 млн российских детей), созвучны мерам, которые предлагали авторы доклада фонда «Либеральная миссия». Но они говорили о раздаче денег вообще всем, а не только тем, у кого есть дети. Экономист Константин Сонин советовал выплатить людям по 10 000 в апреле-мае, один раз летом и один раз осенью. Это обошлось бы примерно в 1–1,5 трлн рублей. Сергей Гуриев называл вдвое большую сумму — раздать по 20 тысяч, потратить 2 трлн соответственно. Раздача денег семьям — «не «безусловная поддержка» или «поддержка всех с простой отсечкой», но тем не менее что-то близкое, считает Сонин.

Плюс этой меры в том, что в России есть тесная корреляция между наличием детей и уровнем благосостояния, отмечает директор по экономическому направлению ИЭФ Марсель Салихов. Выплаты покроют порядка 80% семей, которые находятся за чертой бедности, оценивает главный экономист «Эксперт РА» Антон Табах. За последние годы число семей с детьми среди всех малоимущих действительно колебалось на уровне 70–80%, следует из данных Росстата. «Любую программу помощи детям крайне сложно критиковать», — признает Табах.

К наличию детей привязано еще несколько мер поддержки:

• по 5000 рублей положено за ребенка до трех лет (уже выделено 49,7 млрд);
• на 3376 рублей повышено пособие по уходу за ребенком;
• 3000 рублей в месяц в дополнение к стандартному пособию получает родитель, который стал безработным;
• раньше запланированного начнут платить по 5,5 тысяч на ребенка для малоимущих, обещанных еще в послании Федеральному собранию в январе;
• наконец, 9,5 млрд рублей выделено на погашение ипотеки семьям с тремя детьми.

Россияне, не успевшие родить детей до пандемии или уже успевшие их вырастить, могут рассчитывать только на одну меру прямой поддержки — повышенное пособие по безработице. В России его довели до уровня МРОТ (12 300 рублей), в Москве — до 19 500 рублей в месяц для тех, кто сидит без работы больше 60 дней. На повышение пособий выделили 33,4 млрд рублей.

Получить пособие по безработице непросто. Вот история девушки, которая две недели просто не могла прорваться на сайт для подачи заявки на пособие. Есть и менее очевидные проблемы. Например, чтобы встать на учет в центр занятости, человеку, у которого есть ИП, нужно его закрыть — но не во всех регионах это можно сделать удаленно, а учреждения из-за «нерабочих дней» закрыты, рассказывает собеседник The Bell, столкнувшийся с такой проблемой. Но главная проблема — пособие возмещает лишь 25–30% от средней величины потерянной заработной платы, что плохо не только для получателей пособия, но и для потребительского спроса в целом.

Любая поддержка лучше никакой, но ее логика вызывает вопросы — например, что за рамками поддержки остались семьи с детьми-старшеклассниками, студентами и с другими иждивенцами, например людьми с инвалидностью, говорит Суслина из ЭЭГ.

Вся остальная поддержка населения не предполагает прямых выплат из бюджета. Каникулы по потребкредитам и ипотеке, если доход заемщика упал на 30%, — это просто обязательства, перенесенные во времени, напоминает гендиректор рейтингового агентства НКР Кирилл Лукашук. В теории они создают риски для банков, если заемщики не смогут вернуться к выплатам после кредитных каникул. Но на практике для банков это скорее выгодно, потому что увеличивает шанс, что кредиты все-таки вернут, говорит Лукашук. За реструктуризацией уже обратились 1,42 млн заемщиков, а банки удовлетворяют чуть больше половины заявок, отчитывался ЦБ.

Регионы

Общая сумма: 270 млрд рублей, «живые деньги» — 200 млрд (74% с учетом отсрочек)

В третьем пакете мер есть действительно полезные — прямые выплаты на детей, гранты на зарплату для МСП, налоговые каникулы, — но проблема в том, что существенная часть этих мер ложится непосильным бременем на и без того истощенные региональные бюджеты, которые являются главными получателями налогов МСП, отмечает экономист Наталья Зубаревич. По ее расчетам, с учетом налоговых каникул падение налоговых доходов регионов составит порядка 30%. «В прошлом году в виде трансферов регионы получили 2,6 трлн рублей. Сейчас им добавили только 200 млрд — меньше 10% этой суммы», — отмечает Зубаревич.

Предложенные Путиным выплаты регионам обеспечат лишь 20% их совокупных потребностей в финансировании в 2020 году, пишут аналитики S&P. Они прогнозируют рекордный за последние 20 лет дефицит региональных бюджетов на уровне 6–9% совокупных доходов. Хуже всего придется сырьевым регионам, наиболее зависимым от налога на прибыль: Красноярскому краю, Татарстану, Коми. По оценкам агентства «Национальные кредитные рейтинги», 62 региона полностью исчерпают накопленные резервы в 2021 году, а совокупная потребность в долговом финансировании составит от 500 млрд рублей. У регионов будет только один выход — наращивать долг. Более успешные финансово регионы смогут занимать на рынках, менее успешные — у федерального центра.

Крупный бизнес

Общая сумма: 137 млрд рублей, «живые» — 65 млрд (25%)

Почти весь «второй пакет» мер поддержки экономики в условиях коронавируса был фактически нацелен на крупнейшие компании.

Прямую субсидию в размере 23 млрд рублей получили только авиакомпании — безотносительно того, участвуют ли они в вывозе застрявших за рубежом туристов. Большая часть пакета пришлась на кредиты и госгарантии. Их мы не учитываем в итоговых подсчетах, поэтому сумма помощи крупным компаниям может показаться сравнительно небольшой. Также неизвестна сумма кредитов на оборотные средства — только размер субсидии на пониженную ставку (24 млрд рублей).

Путин поручил создать список системообразующих компаний и запустить для них льготные кредиты на оборотные средства. Они будут обеспечиваться госгарантиями на 50%. К 19 мая банки выдали таких кредитов на 20 млрд рублей, по миллиарду каждый (то есть на госгарантии уже выделено 10 млрд рублей). На рассмотрении еще 300 заявок (если каждый будет по миллиарду, гарантии составят 150 млрд рублей). В том же пакете программу льготных кредитов на зарплату расширили на средние и крупные компании — по этим кредитам госгарантии составят 75%.

Либеральные экономисты критиковали меры помощи системообразующим компаниям и говорили, что так власти готовятся «к предыдущей войне»: в кризис 2008–2009 годов действительно нужно было поддерживать крупные компании, но сейчас все иначе. В первую очередь от эпидемии страдает огромное число малых и средних предприятий, которые поддержки могут просто не дождаться, говорил директор по экономической политике ВШЭ Юрий Симачев.

Медицина 

Общая сумма: 122,76 млрд рублей, на 100% — «живые деньги»

Сложно оценить, много или мало средств выделили на медицину. Но есть масса свидетельств (1, 2, 3, 4, 5) того, что за МКАД эти деньги пока просачиваются с трудом. Главная проблема врачей — отсутствие средств индивидуальной защиты: не хватает масок и бахил, медикам часто приходится их шить вручную, а вместо противочумных костюмов надевать в «красную зону» строительные костюмы из «Леруа Мерлен». В некоторых случаях к врачам, которые жаловались на нехватку средств защиты, потом приходили полицейские.

О другой проблеме — с выплатами врачам за работу с COVID-больными — говорил сам Путин. К 11 мая их получили 56 тысяч человек — то есть меньше половины тех, кому, по его словам, они были назначены. Путин обругал Белый дом и нижестоящие инстанции за «бюрократическую канитель», и правительству пришлось в спешке переписывать постановление о выплатах, убрав из него условие — платить врачам и медперсоналу за «фактически отработанное время».

Но всех проблем, о которых говорили врачи, это не решило. По-прежнему неясно, как выделять тех, кто работает «непосредственно с коронавирусными больными». «Вот местное руководство решило, что этот конкретный госпиталь не коронавирусный, и туда везут только “чистых” больных. Очевидно, что рано или поздно туда привезут больного коронавирусом, и от него быстро заразится вся больница. Но формально врачи будут работать в “чистой” больнице и доплат не получат», — рассказывает инфекционист крупного федерального учреждения. Более того: врачи «чистых» больниц сталкиваются с сокращением стимулирующих выплат, которые были у них до коронавируса.

Без «путинских» доплат остается и младший медперсонал, переведенный в статус технического ради выполнения «майских указов» (о повышении зарплат медперсоналу), рассказывала ставшая санитаркой медсестра региональной больницы в подкасте «В эпицентре».

Всего в России чуть меньше 700 тысяч врачей и 1,52 млн представителей среднего медперсонала (фельдшеров, акушерок, медсестер), следует из данных Росстата. Если предположить, что на выплаты могут рассчитывать около 290 тысяч человек (из расчета, что в среднем доплата — 51,6 тысячи, всего выделено 45 млрд) — выходит, что их получат только 13% медиков. Трудно поверить, что остальные 87% врачей не сталкиваются с коронавирусом.

Есть ли у России деньги на больший объем поддержки

Обсуждения, сколько надо потратить на спасение экономики от коронавируса, упираются в вопрос, сколько денег у России вообще есть на борьбу с кризисом. Мест, откуда можно «взять деньги», всего три.

Первое — Фонд национального благосостояния (ФНБ), который с 2018 года остался единственным российским резервным фондом. Средства ФНБ лежат на счетах Минфина, и именно Минфин технически ими распоряжается. В ФНБ автоматически перечисляются доходы от дорогой нефти (когда она стоит больше $42,4 за баррель Urals) и доходы от инвестирования средств самого ФНБ. По последним данным на апрель 2020 года, в фонде было 12,8 трлн рублей — или 11,3% ВВП. Это рекордное значение: еще в марте размер ФНБ составлял 7,3% ВВП.

Просто взять и использовать все эти 11,3% ВВП нельзя. Во-первых, часть этих денег не очень ликвидна (лежит на депозитах или вложена в другие инвестиционные инструменты). Ликвидная часть ФНБ — 11,1 трлн рублей. Из этой суммы 2,8 трлн рублей было зарезервировано на сделку по покупке Сбербанка правительством у ЦБ. 

Наконец, часть средств ФНБ придется потратить на компенсацию выпадающих доходов бюджета. Компенсация выпадающих нефтегазовых доходов происходит автоматически, для ненефтегазовых — нужно решение правительства, объясняет Александра Суслина из ЭЭГ. По словам министра финансов Антона Силуанова, выпадающие нефтегазовые доходы составят 2 трлн рублей, ненефтегазовые — 1 трлн, их покроют за счет заимствований. Суслина говорит, что сумма выпадающих доходов может оказаться больше — до 5 трлн рублей: все будет зависеть от того, как поведет себя нефть и насколько эффективными будут меры поддержки экономики.

В результате в ФНБ остается меньше 7 трлн «свободных» средств (из них 577,5 млрд размещено на депозитах ВЭБ.РФ). В реальности эта сумма может быть меньше, если выпадающие доходы бюджета придется компенсировать и в следующем году, что более чем вероятно. На предложенную либеральными экономистами и Экономической экспертной группой поддержку в 4–6% потребовалось бы 4,5–7 трлн рублей. Алексей Кудрин призывал потратить чуть больше половины ФНБ, в последующие годы компенсировав недостающие доходы за счет заимствований.

Второе место, где можно «взять деньги», — золотовалютные резервы (ЗВР), в которые включаются средства ФНБ, но деньгами фонда распоряжается Минфин, а ЗВР — ЦБ. Резервы хранятся в валюте, ценных бумагах других государств, на депозитах в других странах и в виде золота. Их используют, чтобы покрывать дефицит платежного баланса. Какую-то часть этих средств можно продать и направить деньги на поддержку экономики, напоминает Суслина. По данным на апрель 2020 года, объем ЗВР составлял $564,9 млрд, из них 30% — или $165,3 млрд — в ФНБ.

Третьим источником средств для поддержки экономики могут быть внешние заимствования. Низкий внешний долг — возможно, главная макроэкономическая гордость правительства в последние годы — оставляет для России возможность занимать за границей.

В сентябре 2019 года, впервые после присоединения Крыма, российский внешний долг даже стал фактически нулевым: резервы перекрыли обязательства, то есть при необходимости весь долг можно было бы погасить за счет резервов «прямо сейчас». Небольшой рост долга допускает и Минфин: по словам Антона Силуанова, Россия может занять от 1,5 до 2% ВВП на покрытие выпадающих ненефтегазовых доходов бюджета. На последних аукционах Минфин уже размещал ОФЗ более чем на 100 млрд рублей вместо обычных 20–30 млрд, напоминал Силуанов.

Помимо всего перечисленного выше, у бюджета остается еще «недотраченный» в прошлом году триллион рублей и два новых, правда, довольно скромных источника средств — налог на депозиты больше 1 млн рублей, который начнет взиматься с 2021 года, и повышенный налог на офшорные дивиденды. По оценке Альфа-банка, в сумме они будут приносить около 450 млрд рублей в год.

Накопленные в ущерб росту резервы — «следствие травмы 1998 года, когда краткосрочные заимствования вдруг оказались недоступны, а обслужить их было невозможно», — пояснял директор группы суверенных рейтингов и макроэкономического анализа АКРА Дмитрий Куликов. Еще в 2017 аналитики Sberbank CIB советовали России нарастить госдолг ради роста экономики, сравнивая скромные российские 16% с 282% долга к ВВП Японии и более 200% в Бельгии и Испании.

«Я не уверена, что на поддержку экономики можно будет легко достать 8 трлн рублей, но 5 трлн — вполне можно было бы. Если взять часть суммы из ФНБ, продать часть золотовалютных резервов, немного нарастить долг — эти деньги можно найти», — уверена Александра Суслина. «Бюджет наращивает резервы, изымая средства у частного сектора», — говорила три года назад главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова. В 2020 году кризис ударил именно по нему. Но реальные деньги в виде поддержки ему пока возвращаются в сравнительно скромном объеме.