«Мне нравится, что здесь коррупция». Почему криптобизнесмены предпочитают Украину
В сентябре Верховная рада Украины приняла закон о легализации криптовалют. Пока он возвращен Владимиром Зеленским на доработку, но основная идея, как заявляют власти, — стать топовой юрисдикцией для криптокомпаний. Корреспондент The New York Times (NYT) встретился с местными и иностранными криптобизнесменами, которые работают на Украине, чтобы узнать у них, почему они решили вести дела именно в этой стране.
«Идеальный баланс между абсолютной анархией и возможностями»
37-летний Михаил Чобанян — основатель Kuna: это первая криптобиржа на Украине и одна из первых в Восточной Европе. Он уроженец этой страны, окончил частную школу в Великобритании, свободно говорит на английском и ездит на Ferrari 612. Сейчас Kuna обрабатывает транзакции на $3 млн в день. Это ничтожно мало в сравнении с такими гигантами, как Binance, но, отмечает NYT, достаточно, чтобы войти в список Forbes: криптобиржа заняла 13-е место среди 30 лучших стартапов Украины.
Чтобы добиться популярности, понадобились годы, рассказывает Чобанян, иронично отмечая, что спросу на его сервис способствовали украинские банки. Kuna была запущена в 2014 году — названа она так в честь шкурки куницы, которая использовалась в древности в качестве валюты. Изначально в компании работали три человека, был создан веб-сайт с номером телефона и обменным курсом. Чобанян выставил 50 биткоинов. Позвонил человек, который хотел совершить сделку на $100. Они встретились на улице в центре Киева. Клиент отдал наличные, Чобанян перевел биткоин через свой мобильный телефон. «Я думал, меня сразу же арестуют», — делится он.
Полиция все же явилась к Чобаняну, но чуть позже — в 2015 году. По его словам, это была обычная попытка вымогательства: Kuna к тому моменту уже стала популярной среди криптофанатов. Пять сотрудников МВД провели многочасовой обыск у него дома и конфисковали мобильные телефоны, компьютеры и даже роутеры. Чобанян понимал: он должен явиться в полицейский участок и выкупить свое оборудование. Вместо этого он написал страстный пост в Facebook с компьютера своего адвоката, в котором рассказал о произошедшем. «На следующее утро я проснулся суперзвездой», — говорит бизнесмен: его пригласили на пять или шесть ток-шоу.
Чобанян считает свою страну прекрасным местом для ведения бизнеса — если, конечно, бизнесмену хватает смелости жить в системе, изобилующей коррупцией. Главный плюс заключается в свободе, которой нет в развитых странах уже сотни лет, говорит он. «В этой стране ты можешь убить человека и не попасть в тюрьму, если у тебя достаточно денег и связей, — рассказывает Чобанян. — Если же связей нет, то придется заплатить побольше». Признавая, что на Украине что-то «ужасным образом поломано», он указывает на «идеальный баланс между абсолютной анархией и возможностями». Власти ничего не знают о размере, доходах и структуре его бизнеса. «Прямо сейчас в моем бизнесе нет правительства. Вообще», — подчеркивает он.
«Мне нравится, что здесь коррупция»
Предпочитают вести дела на Украине и еще два криптоталанта: Хартей Сони — соучредитель компании Zokyo, которая занимается аудитом в сфере криптовалют, то есть оценивает безопасность токенов и смарт-контрактов, а также Шади Патерсон, который руководит агентством (его название не указывается), набирающим кадры для криптокомпаний. Первый вырос в США, второй — в Великобритании.
Оба они уверены, «что оказались в нужном месте и нашли нужный сектор в нужный момент», пишет NYT. «Сегодня у нас есть множество возможностей стократно увеличить ваши деньги при помощи криптовалюты, — говорит Сони. — Если говорить о числе пользователей, на пике интернет год за годом рос на 63%. Криптовалюта с момента зарождения растет на 137%».
Больше всего экспатов, по их словам, привлекают в стране — дешевизна товаров и услуг, доступность запрещенных веществ, а также местная «сфера знакомств».
К новому украинскому закону о криптовалютах у них двойственное отношение: легитимность — это хорошо, но отсутствие регулирования позволяет не соблюдать правил и не платить налогов. Один из них называет преимуществом страны для ведения дел «отсутствие склонности к угрызениям совести». «Мне нравится, что здесь коррупция, — отмечает Сони. — Здесь мы можем играть в ту игру, в которую в США могут играть только элиты. Мне не нужен лоббист. Мне нужно заплатить кому-то на границе — и я могу. Мне нужно заплатить политикам — и я могу».
«Топовая юрисдикция для криптокомпаний»
Законопроект о криптовалютах должен, по планам украинских властей, стать первым шагом в рамках амбициозной кампании: во-первых, сделать криптоиндустрию мейнстримом, а во-вторых, провести ребрендинг всей страны. «Основная идея — стать одной из топовых юрисдикций в мире для криптокомпаний. Мы верим, что это новая экономика, это будущее. И мы верим, что это то, что должно способствовать росту нашей экономики», — заявил в интервью NYT Александр Борняков, замглавы украинского министерства цифровой трансформации.
Для Украины развитие криптоиндустрии — ставка не только на новые рабочие места и налоги. Пытаясь встроиться в цифровую финансовую систему и культуру, она намерена переписать давний нарратив о хаосе и мошенничестве, который сопровождает страну с момента обретения независимости, пишет NYT. Но есть проблема, замечает издание: работающие на Украине бизнесмены говорят, что им нравится украинская система в ее нынешнем, не слишком прозрачном виде. Попытки властей привнести в эту сферу легитимность парадоксальным образом могут навредить их же масштабным планам. К тому же в погоню за криптобизнесменами уже включились и другие страны: Польша, Литва, Эстония, Мальта, Мексика, Таиланд, Вьетнам.
Симбиоз Украины и криптовалют с самого начала выглядит как фиаско, категоричен Стивен Ханке, профессор прикладной экономики в университете Джона Хопкинса, который скептически настроен в отношении биткоина. Большинство исследований показывает, что примерно половина транзакций с биткоином совершается с незаконными целями, указывает он.
Борняков не согласен. «Вы можете поехать в Египет, где, насколько я знаю, тоже много проблем. Но, если вы турист, никто не причинит вам вреда и никто вас не тронет, так как на генетическом уровне местные знают, что туристы приносят им деньги», — подчеркивает он.