Хитрый визионер и ученый-социофоб. Что известно об основателях OpenAI, из-за которых компания оказалась на грани развала

Раскол в OpenAI подошел к неожиданной развязке: теперь уже бывший глава компании Сэм Альтман вместе с сооснователем Грегом Брокманом ушли в Microsoft, а инициировавший переворот Илья Суцкевер, кажется, раскаялся в случившемся. 650 сотрудников компании подписали открытое письмо с требованием отставки нынешнего совета директоров, в противном случае они угрожают уйти в Microsoft вслед за Альтманом. Рассказываем, что известно о двух главных героях развернувшейся AI-драмы и кто пока выходит победителем из их конфликта.

Сэм Альтман: AI-идол

«OpenAI is nothing without its people», — такое сообщение в X за последние сутки опубликовали десятки сотрудников компании, недовольные внезапным увольнением Сэма Альтмана. Акцию поддержала даже Мира Мурати, технический директор компании, которая в пятницу была назначена исполняющим обязанности гендиректора вместо Альтмана, и которую многие комментаторы отнесли к «лагерю Суцкевера».

Многие из публиковавших посты оказались готовы пойти дальше флешмоба в соцсетях: как выяснил The Information, к вечеру воскресенья из OpenAI вслед за основателем уволились десятки сотрудников. А утром в понедельник еще 650 человек заявили, что уйдут из компании в Microsoft, если уволивший Альтмана совет директоров не отправится в отставку. Такой уровень лояльности руководителю компании кажется беспрецедентным даже для IT-стартапов из Долины. В чем секрет популярности Сэма Альтмана?

Альтман — фигура феноменальная. Он родился в еврейской семье и вырос в штате Миссури. В восемь лет мальчик получил в подарок первый компьютер — «очень дорогой и не такой уж хороший». Но именно он помог ему найти место в жизни: «Я вырос на Среднем Западе, испытывал трудности с тем, что я гей, и мне не с кем было об этом поговорить. Так что наличие интернета стало чем-то невероятным. Просто иметь человеческую связь, когда ты можешь говорить о чем-то, что никто из твоего реального окружения не поймет, было мощно», — рассказывал он в интервью Esquire.

Учиться Альтман уехал в Стэнфорд, но надолго там не задержался. Уже на первом курсе он, в лучших традициях техногениев из Долины, учебу бросил — и запустил свой первый стартап Loopt, приложение, позволявшее делиться с контактами местоположением в реальном времени. В 2005 году стартап попал в первый набор акселератора Y Combinator. Но чуда не случилось: в 2012-м компанию продали почти за столько же, сколько стартап привлек на старте. Зато молодой предприниматель попался на глаза основателю акселератора Полу Грэму, и в 2014-м тот назначил Альтмана новым главой Y Combinator, среди выпускников которого уже были Airbnb, Dropbox и Stripe.

Это назначение тогда многих удивляло: ни среди инвесторов, ни среди предпринимателей Альтман не было широко известен. Но сам Грэм своему ставленнику очень доверял. А основатель одного из стартапов в портфеле акселератора вспоминал, как Альтман, не сильно-то с ним знакомый, вступился за компанию перед ее инвесторами.

На посту президента Y Combinator Альтман быстро копил социальный капитал: акселератору он помог собрать новый фонд и увеличить число стартапов, а сам завоевал имидж чуть ли не главного технооптимиста долины, верящего в масштабные идеи. «Самые успешные основатели не ставят перед собой задачу создавать компании… У них есть миссия — создать что-то близкое к религии», — писал он.

В Долине за Альтманом закрепилась репутация амбициозного и хитрого человека. На каждом этапе карьеры ему удавалось накапливать все больше влияния и силы. Альтман приписывает свою способность оказаться на вершине хитрой стратегии, а не удаче. «Главный секрет в том, что можно подчинить мир своей воле в удивительном проценте случаев. Но многие даже не пытаются», — писал он в 2019 году в инструкции «Как быть успешным».

Вера в силу технологий обернулась и другим неожиданным итогом: Альтман увлекся проблемами возможного апокалипсиса из-за их влияния — например, из-за смертельных синтетических вирусов или вышедшего из-под контроля искусственного интеллекта. «У меня есть оружие, золото, йодид калия, антибиотики, батарейки, вода, противогазы Армии обороны Израиля и большой участок земли в Биг-Суре, куда я могу прилететь», — делился он в одном из интервью.

В 2015 году Альтман запустил некоммерческую исследовательскую лабораторию Y Combinator Research для изучения безусловного базового дохода, урбанистики и IT. В него сам Альтман вложил $10 млн. А затем вместе с Илоном Маском, Грегом Брокманом и Ильей Суцкевером создал еще одну некоммерческую организацию — OpenAI.

Главной целью новой организации были «некоммерческие исследования технологий ИИ и их адаптация на пользу человечеству». Но спустя несколько лет у НКО появилась «дочка» OpenAI Global, которая стала привлекать деньги от внешних инвесторов и готовить к выходу коммерческий продукт. Правда, на объем инвестиций был установлен лимит, а вся прибыль компании должна была возвращаться в НКО «во благо человечества». Весь контроль за компанией оставался в руках у совета директоров некоммерческой структуры, на который не могли повлиять ни инвесторы, ни сотрудники компании.

Сам Альтман — не исследователь, поэтому он не был соавтором ни одного из главных технических достижений компании. Но он лично нанимал всех сотрудников OpenAI и за годы работы стал главным визионером и амбассадором технологии, «лицом будущего, основанного на ИИ». И это еще одно удивительное свойство Альтмана — завоевывать расположение политиков и мировых лидеров по всему миру. Так, сенатор США Ричард Блюменталь пришел в восторг, когда Альтман показал ему раннюю версию ChatGPT и предложил работать с Сенатом, чтобы помочь регулировать ИИ. Французский министр цифровых технологий после новостей об увольнении позвал Альтмана и его команду перенести работу над ИИ во Францию.

Именно Альтман отвечал за поиск финансирования для развития OpenAI. Для поддержки работы генеративных нейросетей компании требовалось огромное количество дорогостоящих вычислительных мощностей. Для того, чтобы получить к ним доступ, OpenAI нужны были инвесторы, а кроме того, компании необходимо было начинать зарабатывать на собственных продуктах.

Альтман настаивал, что зарабатывать надо больше и важно искать дополнительные источники дохода. Вот только такой подход нравился не всем его соратникам. Одним из противников оказался сооснователь и главный научный сотрудник OpenAI Илья Суцкевер. И это обернулось для компании практически экзистенциальным кризисом.

Илья Суцкевер: защитник от AGI

В некотором роде Илья Суцкевер и Сэм Альтман очень похожи. Суцкевер — тоже один из главных евангелистов наступающей ИИ-эпохи, который также серьезно относится и к угрозам, которые несет AGI — общий искусственный интеллект.

Суцкевер родился в СССР, но с пяти лет жил в Иерусалиме, а учиться уехал в Университет Торонто, к пионеру в области искусственного интеллекта Джеффри Хинтону. В 2012-м они разработали нейросеть, способную распознавать объекты на фотографиях. И она так впечатлила Google, что техногигант решил купить компанию Хинтона и нанять Суцкевера. Но там последний проработал совсем недолго: спустя два года Илон Маск убедил перспективного ученого стать одним из основателей новой некоммерческой организации OpenAI. «Это была одна из самых сложных битв за сотрудника, которые мне когда-либо приходилось вести, но это действительно стало залогом успеха OpenAI», — говорил сам Маск.

Альтман тоже называл Суцкевера одним из самых уважаемых исследователей в мире, без которого проекту было бы не обойтись. Именно Суцкевер сыграл ключевую роль в разработке всех больших языковых моделей GPT и системы преобразования текста в изображение DALL-E. Но, несмотря на свою роль в компании, долгое время ученый оставался крайне непубличным, редко давал интервью и не вмешивался во внешние дела компании. Чуть ли не первое свое интервью не о технологиях он дал в октябре этого года и в нем так описывал свою жизнь: «Иду на работу, потом домой. Больше я ничем не занимаюсь. Есть много разных социальных мероприятий, в которых можно было бы участвовать. Но я этого не делаю».

Но когда речь заходит о перспективах генеративных нейросетей, для Суцкевера все меняется. По словам Хинтона, стремительный прогресс моделей OpenAI вселил в Суцкевера почти религиозную веру в скорое появление AGI — искусственного интеллекта, умеющего решать любые задачи, на которые способен человек. По собственным словам исследователя, миру нужно осознавать истинную силу технологии, над разработкой которой работает OpenAI и другие компании.

В ожидании появления AGI и ASI — суперинтеллекта, следующей ступени эволюции ИИ — уже в этом десятилетии, Суцкевер все больше беспокоился о рисках, которые несут эти технологии. В июле он создал и возглавил в OpenAI отдельную команду по контролю над «сверхразумными» ИИ, которые потенциально могут привести к уничтожению человечества. И как бы фантастически сейчас не звучали эти опасения, на решение этой задачи OpenAI выделила 20% вычислительных ресурсов.

И все же, несмотря на то, как одинаково серьезно Альтман и Суцкевер относятся к собственной миссии, долгое время между ними копились разногласия. Судя по всему, у них были принципиально разные взгляды на безопасность GenAI в целом, то есть на то, как заработать на технологии и при этом не навредить обществу.

Суцкевер был не согласен с тем, что OpenAI должна так быстро и широко коммерциализировать свои разработки. Большое недовольство у него и его сторонников вызвала и недавняя презентация OpenAI, на которой Альтман представил возможность создавать кастомизированные GPT, которые могут работать независимо от OpenAI. Это, по их мнению, стало серьезной угрозой для безопасности.

Кроме того, осенью Альтман урезал полномочия Суцкевера в компании. Что именно произошло — неизвестно. Но спустя несколько недель совет директоров OpenAI, куда, помимо трех независимых директоров, входили Альтман, Брокман и Суцкевер, вынес неожиданное решение: уволить Альтмана и сместить Брокмана. Ни один из них на голосовании не присутствовал, но Суцкеверу удалось каким-то образом убедить остальных директоров поддержать свое решение (подробнее о том, как это стало возможно, мы рассказывали здесь).

Кто победил

В итоге OpenAI остался без своего главы, представить компанию без которого еще неделю назад было невозможно. Уже через сутки под нажимом Microsoft и других инвесторов совет, по данным источников сразу нескольких СМИ, попытался вернуть Альтмана. Но эти попытки пока не увенчались успехом: в понедельник он и Брокман согласились присоединиться к Microsoft и возглавить ее новую исследовательскую команду по разработке ИИ. Вслед за Альтманом из OpenAI решили уйти десятки человек.

Кроме того, в понедельник еще 650 из 770 сотрудников подписали открытое письмо с требованием отправить совет директоров в отставку. А если этого не произойдет, они тоже пригрозили уйти в Microsoft вслед за Альтманом. Удивительно, но среди подписантов был и Илья Суцкевер. Незадолго до публикации письма Суцкевер написал в бывшем Twitter: «Я глубоко сожалею о своем участии в действиях совета. Я никогда не хотел причинить вред OpenAI. Мне нравится все, что мы создали вместе, и я сделаю все, что смогу, чтобы воссоединить компанию».

Ситуация продолжает развивается. OpenAI нашла временного гендиректора. Им стал сооснователь Twitch Эммет Шир, который ушел из компании в этом году, чтобы проводить больше времени с новорожденным сыном. Шир уже заявил, что готов провести независимое расследование, чтобы понять, как компания пришла к текущему кризису, и преобразовать управление. Но получится ли таким образом решить проблему, пока не ясно.

Ну а пока что кажется, что главным победителем из этой ситуации вышел Microsoft. Теперь у компании осталось и партнерство с OpenAI, приверженность которому техногигант подчеркнул за прошедшие дни уже дважды, и шанс собрать новую звездную команду разработчиков уже внутри себя. Теперь вопрос в том, будет ли Microsoft разрабатывать конкурента ChatGPT, сколько человек останется в OpenAI и как много свободы внутри огромной корпорации получит новая команда Альтмана.