Крокодил в реке Янцзы: как Джек Ма построил самый дорогой финтех в мире и почему сорвалось его IPO

Что случилось

Если бы не выборы президента США, двойное размещение китайской Ant Group в Гонконге и Шанхае на $34,5 млрд — крупнейшее IPO в истории — вне всякого сомнения, стало бы главной новостью ноября. После IPO капитализация могла составить $315 млрд — дороже, чем самый дорогой в мире банк JP Morgan или Mastercard.

В том, что Ant удалось бы собрать запрашиваемую сумму, сомнений мало: еще до старта размещения объем заявок на Шанхайской бирже превысил предложение в 870 раз и достиг $2,8 трлн — примерно столько составляет ВВП Великобритании. Среди розничных инвесторов размещение вызвало настоящее помешательство: Financial Times брала комментарий у китайского пенсионера, заложившего все свои сбережения, чтобы купить акции Ant, — хотя он даже приблизительно не понимал, чем занимается компания. Другой китайский пенсионер, основатель Alibaba Джек Ма, должен был после IPO оказаться в одном шаге от того, чтобы войти в топ-10 богатейших людей мира.

Но внезапно ничего из этого не произошло. 3 ноября, за два дня до IPO, когда листинг оставался уже фактически формальностью, обе биржи объявили, что размещение откладывается на неопределенный срок. Акции Alibaba, которой принадлежит 33% Ant, на этих новостях рухнули более чем на 8% на торгах в Нью-Йорке, а Джек Ма потерял $2,6 млрд. Состоится ли сделка вообще — неизвестно. И зависеть это будет от исхода войны Джека Ма с финансовыми регуляторами и одним из высших должностных лиц в Китае.

Мы разобрались, как Ant Group выросла на буме электронных платежей и стала крупнейшей в мире финансовой компанией — и почему так грустно закончилась история с IPO.

Крокодил в реке Янцзы

Сегодня Ant — крупнейшая в мире финансовая компания, которая обрабатывает больше транзакций, чем Visa и Mastercard, занимается страхованием, кредитованием, инвестициями и онлайн-банкингом. Но в далеком 2004 году, когда на пятый год существования Alibaba Group Джек Ма запустил платежный сервис Alipay, будущий гигант был еще далек от постройки своей мегаэкосистемы, а его месту на рынке угрожали американские интернет-компании, взявшиеся за освоение Китая.

К этому моменту Alibaba была прежде всего площадкой для оптовых продавцов. История компании началась в 1999 году, когда 17 человек заперлись в квартире у Джека Ма и сделали сайт, на котором бизнесмены могли бы заказывать разные промышленные товары у многочисленных китайских производств. На сайте компании в тот момент не продавались ни одежда, ни книги, зато там можно было купить нефтяной танкер. На пике бума доткомов убыточный сайт быстро нашел западных инвесторов — Ма привлек $25 млн от SoftBank и $5 млн от Goldman Sachs. В 2002 году компания получила первую прибыль, а в 2003-м решила заняться настоящей розницей — и запустила c2c-площадку Taobao, где торговать друг с другом могли обычные люди, а сама площадка стала для них посредником. Запущенная через год Alipay должна была стать для Taobao основной платежной системой.

Главным e-commerce в КНР в тот момент был американский eBay, выкупивший в том же 2003 году свой китайский аналог — созданный в конце 90-х онлайн-аукцион EachNet, на который приходилось 85% рынка. Именно успех EachNet заставил Джека Ма запустить Taobao — хотя формально они работали на разных рынках, разница между обычным пользователем и мелким бизнесом в Китае размыта, и Ма всерьез волновался, что конкурент со временем дорастет и до сегмента b2b.

Чтобы обойти американцев, Джек Ма решил все делать по-другому, по-китайски: кричащий дизайн, множество ссылок, а сотрудники компании стали брать себе вместо имен прозвища вымышленных мастеров кунг-фу. Чтобы быстрее собрать базу продавцов, Taobao отменил привычную для рынка комиссию за размещение объявлений, а для регистрации продавцов стал запрашивать паспорта и банковские счета — чтобы проверить надежность поставщиков. «Возможно, еBay — акула в океане, но я — крокодил в реке Янцзы. Если схватка будет в океане, мы [Alibaba Group] проиграем. Если в реке — победим», — объяснял бизнесмен свою уверенность в успехе.

Alipay тоже появилась как дополнительное конкурентное преимущество: платежная система позволила моментально оплачивать заказы прямо на платформе и не брала комиссию за транзакции, а главным ее ноу-хау стали безопасные сделки: деньги за покупку замораживались на счету ровно до того момента, пока покупатель не получит товар и не подтвердит, что с ним все в порядке.

eBay же решил развиваться путем, прямо противоположным: перенести базу пользователей EachNet на американские серверы, чтобы «смешать» их с остальными покупателями и продавцами и сделать одну глобальную площадку. Это было ошибкой: трафик упал, а уже воздвигавшийся великий китайский файервол мешал продавцам и покупателям пользоваться американской площадкой. Всего через полгода после американского «переезда» EachNet Taobao отвоевала у конкурента уже 60% родного рынка, к 2007 году проект Джека Ма занимал 82% рынка, а доля eBay в Китае упала до 7%. Свою битву американцы проиграли.

Перескакивая через этапы

Поворотным моментом для Alibaba и Alipay стала эпидемия — но не коронавируса, а атипичной пневмонии SARS в 2002–2003 годах. Именно на этот момент пришелся запуск Taobao. Заболел и один из сотрудников Alibaba, весь штат пришлось отправить по домам, сотрудники унесли домой рабочие компьютеры, а топ-менеджеры опять заперлись в квартире у Джека Ма и запускали новый проект. Так же работали и многочисленные сотрудники других китайских компаний — и именно тогда они впервые задумались о том, что покупать все необходимое можно через интернет.

Вместе с Taobao развивалась и Alipay: за следующие 10 лет платежная система стала одной из самых популярных в мире, а ее годовой оборот в 2013 году составил $148 млрд. Сначала систему использовали только клиенты Taobao, но постепенно ее функционал рос — и она все больше начинала заменять банки. В 2013 году Alipay создала собственный фонд Yu’e Bao, в котором продавцы могли откладывать свои деньги на депозит под 5% годовых, не выводя их за периметр системы. До этого всю выручку из магазинов Alibaba продавцы переводили на банковские счета (где получали по депозитам максимум 3,5%), а теперь Alipay замкнула на себе больше половины всех китайских платежей. В 2017 году Yu’e Bao стал крупнейшим в мире по активам фондом денежного рынка, и только в этом году уступил позиции под натиском китайских регуляторов.

Главной удачей Alipay стало то, что китайский платежный рынок, в отличие от западного и российского, сразу перешел от наличных к мобильным платежам, минуя эпоху пластиковых карт. Это особенно удивительно, учитывая, что банковский рынок в Китае к началу 2000-х имел все необходимые предпосылки для массового внедрения электронных платежей: в стране, где банковская система еще в социалистической экономике лежала в основе распределения благ, банковский счет (а то и два) был у каждого гражданина. Уже к 2002 году в Китае было выпущено 500 млн банковских карт — в 50 раз больше, чем в тот же момент в России, уступающей Китаю по населению всего в 10 раз. К 2018 году эта цифра выросла почти до 7 млрд.

Но китайские банки столкнулись с противодействием розницы — торговцы не хотели тратить деньги на POS-терминалы для приема карт, оплачивать комиссии и тратиться на дорогую связь, необходимую для их бесперебойной работы. Для того чтобы начать принимать платежи через Alipay, было достаточно повесить на кассе распечатку с QR-кодом, а смартфоны уже к 2012 году были у 1,1 млрд из 1,4 китайцев. Кредитки не прижились и для платежей в онлайне — сейчас на них приходится всего 5% транзакций в интернете. Мобильные платежи стали набирать популярность в Китае в 2010 году, а в 2016-м, по статистике консалтинговой группы iResearch, объем мобильных платежей в Китае достиг $5,5 трлн против $112 млрд в США (разница почти в 50 раз).

Есть и другая важная особенность: желание китайских властей как можно быстрее избавиться от неудобных для контроля за гражданами и удобных для взяток наличных. Еще в 2010 году власти постановили, что пора выводить их из оборота. Так, например, сейчас в стране запрещены наличные расчеты между компаниями на сумму больше $150. А поскольку в банковском секторе доминирует государство, бизнес сам отдает предпочтение простым и удобным приложениям, связывающим его с современной финансовой инфраструктурой. Первоначально сервисы позиционировали себя как альтернативу традиционной банковской системе, но сейчас они чаще выступают как партнеры банков, а не их конкуренты, чтобы не портить отношения с государством, тщательно следящим за их деятельностью.

Раздел финтех-империи

Уже к 2006 году Alipay обслуживала 300 тысяч сторонних клиентов. К концу 2000-х Джек Ма отлично понимал, что платежи — это отдельный бизнес, не меньший, чем онлайн-торговля, а значил его надо выделять в отдельную компанию. Но для этого ему пришлось не очень красиво повести себя с партнерами.

В 2005 году Alibaba одержала победу над очередным американским конкурентом — компания договорилась с Yahoo! о покупке его китайского подразделения. Взамен Yahoo! получил 43% акций Alibaba Group и значительные управленческие права в группе. Еще 30% принадлежало SoftBank японского миллиардера Масаёси Сона, давшего Джеку Ма первые деньги в конце 90-х. Поначалу акционеры уживались неплохо, а Yahoo! за счет партнерства с китайской компанией получил, в отличие от Google, вовлеченной в многолетний конфликт с китайскими властями, безграничный доступ к китайскому рынку.

Но по мере роста Alibaba Ма начал тяготиться этим партнерством: он считал, что американцам оно давало больше, чем его компании. С назначенной в 2009 году CEO Yahoo! Кэрол Бартц Ма просто поссорился. Сразу после ее назначения он дважды встретился с главой Microsoft Стивом Баллмером, которому предлагал выкупить долю Yahoo! в Alibaba. Бартц в ответ демонстративно не поехала в штаб-квартиру Alibaba во время своего первого визита в Китай. Ма многократно предлагал Yahoo! выкупить у него акции Alibaba, но Бартц не была готова продавать долю в Alibaba до тех пор, пока два его лучших подразделения, Taobao и Alipay, не провели IPO, на котором Yahoo! отбил бы свои инвестиции.

Ма решил проблему по-своему. В мае 2011 года миллиардер просто вывел Alipay из структуры Alibaba, продав его собственной компании за номинальную сумму. Сделку, которая выглядела как откровенный грабеж партнеров, Ма объяснил новым китайским законом о лицензировании платежных систем — с иностранцами в акционерах Alipay такую лицензию не получила бы. У Yahoo! не оставалось выбора, и компании пришлось удовлетвориться обещанием компенсации до $6 млрд в случае продажи Alipay.

Кэрол Бартц была уволена — не в последнюю очередь за эту историю. Через год Yahoo!, оказавшийся в тяжелом финансовом положении, все-таки продал обратно Alibaba 20% ее акций за $7,1 млрд, провернув одну из худших сделок XXI века — уже через два года, после рекордного IPO Alibaba на NYSE, этот пакет стоил $35 млрд, сейчас — $150 млрд.

Более сложным соперником, чем расщелканные, как орехи, американцы, для Джека Ма оказался главный китайский конкурент — холдинг Tencent однофамильца Пони Ма (на самом деле их зовут Ма Юнь и Ма Хуатен соответственно). Пути двух холдингов долго напрямую не пересекались — Alibaba занималась e-commerce, а Tencent — играми, соцсетями, в том числе запущенным в 2001 году главным китайским мессенджером QQ. Но в начале 2010-х стало понятно, что мессенджеры — идеальная среда для электронных платежей, и Tencent запустила новое универсальное приложение WeChat, в основе которого лежали функции мессенджера и системы онлайн-платежей. К 2018 году WeChat стал самым массовым приложением в мире с 1 млрд пользователей. За несколько лет Tencet удалось разрушить монополию Alipay на китайском рынке электронных платежей — в 2014 году компания Джека Ма контролировала 70% рынка, а в 2020-м — уже всего 55%. 40% рынка теперь занимает WeChat Pay, а государственная система платежей Unionpay идет третьей с огромным отрывом.

Страховка от конкурентов

Угроза со стороны Tencent заставила Alibaba расширять бизнес Alipay, чтобы та не полностью зависела от онлайн-платежей. В 2014 году компания была переименована в Ant Financial Services, а главным новым бизнесом стало микрокредитование. Здесь на руку Джеку Ма снова сыграли громоздкость и зарегулированность китайской банковской системы и поощрение частного финтеха государством, которое до поры до времени не стремилось взять его под контроль.

В основе лежали две отработанные компетенции Alibaba — работа с большими данными и предельно агрессивный маркетинг. Группа в 2015 году запустила собственную систему скоринга (анализа кредитоспособности заемщиков) Zhima Credit — в переводе «Сезам», как пароль, который открывал дверь в пещеру Алибабы. Система собирает всю доступную информацию о заемщике из сервисов Alibaba, соцсетей и государственных источников и присваивает ему кредитный рейтинг.

На его основе пользователю предлагают кредиты два сервиса Ant — Huabei («Просто трать») и Jiebei («Просто занимай»). Первый — нечто среднее между кредитной картой и сервисом рассрочки, он пользуется высоким спросом среди клиентов с низким кредитным баллом. Второй предоставляет пользователям необеспеченные кредиты на более крупные суммы. Пользователи при этом массово жалуются на то, что Alipay и другие сервисы Alibaba навязывают им кредиты: при каждом изменении настроек устанавливают их как средство оплаты по умолчанию, делают такую настройку условием получения бонусов и скидок.

Кредиты через оба сервиса выдает не сама Ant, а банки-партнеры — но сервис берет с них комиссию 2,5% за каждый оформленный кредит. Ради доступа к аудитории сервисов Alibaba банки готовы пожертвовать не только часть маржи — доступ к большинству данных заемщиков также контролирует Ant.

За пять лет сервисы микрокредитования Ant расширились настолько, что сейчас обеспечивают десятую часть всех потребительских кредитов, не связанных с ипотекой, в Китае. В документах к IPO Ant раскрыла, что этот сегмент уже приносит ей 39% выручки.

Next big thing для Ant — страхование: перспективная тема в стране с несовершенной системой медицинского обеспечения. В 2019 году компания запустила фонд медстрахования Xiang Hu Bao, построенный по принципу кассы взаимопомощи: его участники вносят небольшую ежемесячную плату, из которой финансируется лечение тех из них, кто заболеет. Фонд покрывает лечение 100 болезней, включая болезнь Альцгеймера и даже Эболу, а Ant берет комиссию 8% с каждой выплаты за «администрирование». Как и все, что делает Alibaba, Xiang Hu Bao находится в «слепой зоне» регуляторов — формально это не инструмент страхования, поэтому фонд не подлежит страховому надзору. За первые несколько месяцев работы фонд привлек 50 млн участников.

Джек Ма против Си Цзиньпина

Главу с объяснением, почему китайские регуляторы ополчились на Ant Group, можно было бы и не писать — из описанной выше истории видно, что весь финансовый бизнес Джека Ма основан на уклонении от соблюдения правил, обязательных для банков и других финансовых компаний. Именно китайские регуляторы при поддержке неформального экономического советника Си Цзиньпина, вице-премьера Госсовета КНР Лю Хэ добились отмены крупнейшего в истории IPO.

Китайские власти очень раздражает, что, будучи по сути финансовой организацией, Ant Group не подчиняется строгому банковскому регулированию. Правительство КНР уже не раз обжигалось: который год оно пытается разобраться с пирамидой долгов региональных правительств и госкомпаний, в 2015 году пережило из-за провала регуляторов взрыв пузыря на фондовом рынке, а в 2017-м — крах пирамид на $200-миллиардном рынке p2p-кредитования, перечисляет китаист Александр Габуев. Раскручивание спирали необеспеченного долга физлиц никак не могло понравиться властям. Пусть сейчас Ant заявляет о низком уровне дефолтов среди ее клиентов, но все может измениться в случае резкого экономического спада, заявил FT топ-менеджер одного из государственных китайских госбанков. «Это создает социальные риски, которых правительство стремится избежать», — объяснил он.

Срыву сделки предшествовала подковерная война между Джеком Ма и финансовыми чиновниками, которая, что крайне редко бывает в Китае, выплеснулась на публику за несколько дней до IPO Ant Group. 24 октября, за два дня до открытия книги заявок на IPO Ant Group, в Шанхае прошел финансовый форум, участников которого поприветствовал заместитель председателя КНР Ван Цишань — правая рука Си Цзиньпина. Это было его первое публичное выступление за год. Ван произнес двусмысленную речь, главным адресатом которой явно был Джек Ма. Он подчеркнул, что новые финансовые технологии несут новые риски. «Государство сделает все, чтобы удержать рынок от кривой дорожки излишних спекуляций, вредных финансовых пирамид и преступных схем Понци», — заявил второй человек в Китае.

Ответная речь выступившего на том же форуме Ма была не просто вызывающей, а скандальной — хоть и не напрямую, он осмелился раскритиковать ближайшего сподвижника Си Цзиньпина. Фокус китайских чиновников на «предотвращении системных финансовых рисков» устарел, международное банковское регулирование, «придуманное стариками», не подходит молодому рынку КНР, а банки должны отказаться от «психологии ломбардщиков», заявил Ма. «Сегодня миру нужно много экспертов по регулированию, но не экспертов по бюрократической волоките», — сказал он.

После этой речи судьба IPO Ant Group была решена. 1 ноября Ма и топ-менеджеров Alibaba и Ant Group вызвали на ковер к вице-премьеру Лю Хэ, где напомнили, что в 2021 году власти собираются ужесточить регулирование финтеха и компании перед IPO надо будет пересмотреть свои правила раскрытия информации и разобраться, отвечает ли она новым требованиям по размеру капитала, а то и вовсе сменить свою сферу деятельности. В тот же день по Ма ударила пресса. В главном печатном органе компартии «Жэньминь Жибао» вышла статья под заголовком: «Так называемой эры Ма Юня не существует. Ма Юнь — только часть нынешней эры». На следующий день китайские биржи объявили об отмене размещения. Решение отложить IPO на неопределенный срок, скорее всего, принял сам Си Цзиньпин, уверены источники FT.

При участии Петра Мироненко