«Разборки внутри России стали лучшим контрнаступлением, на которое можно было надеяться». Как Запад оценивает мятеж Пригожина

Мятеж Пригожина нанес беспрецедентный удар по авторитету Владимира Путина и его режиму, пишут западные СМИ. Эксперты, тем временем, анализируют масштабы кризиса в руководстве страны.

The New York Times

В воскресенье, на следующий день после мятежа Евгения Пригожина и его ЧВК «Вагнер», россияне проснулись в другой стране, пишет NYT. Правлению Владимира Путина был брошен сильнейший вызов. И, хотя кризисную ситуацию удалось урегулировать, появились новые вопросы о власти президента и войне в Украине.

Во многих смыслах Пригожин меньше, чем за сутки добился того, что дутый образ Путина как сильного национального лидера лопнул вместе с фантазией о его «безошибочности», подытоживает газета. Резкие выпады и наглые действия главы ЧВК поставили под сомнение как российские доводы в пользу войны, так и компетентность военного руководства страны.

The Wall Street Journal

В субботу 23-летнее правление Владимира Путина столкнулось с пока самой серьезной для себя экзистенциальной угрозой, говорится в материале WSJ. Предусмотрительное перемирие оттянуло возможность гражданской войны, к которой может привести недовольство в обществе в связи с ходом боевых действий в Украине — от катастрофических ошибок в планировании на начальных этапах до свежих неудач на фронте.

Однако сам факт того, что вооруженные формирования входят в российские города и призывают к свержению военного командования страны, показывает, как война, планировавшаяся для свержения режима в Украине, теперь может угрожать уже режиму в России.

Financial Times

Мятеж Пригожина показал уязвимость Путина и привлек внимание к разногласиям внутри российской военной машины и возможным проявлениям нелояльности к руководству, а в этом есть потенциальная польза для Украины, отмечает FT. Хотя украинские официальные лица признают, что внутренняя борьба за власть не привела к драматическим изменениям на фронте, она сыграла роль отвлекающего фактора, которым можно воспользоваться на фоне низкого боевого духа противника.

Такого же мнения придерживаются в Европе: высокопоставленный чиновник ЕС, в частности, назвал «разборки» внутри России «лучшим контрнаступлением, на которое можно было надеяться».

Bloomberg

США и Европа все еще пытаются дать оценку политическим последствиям восстания Пригожина, которое, судя по всему, нанесло беспрецедентный ущерб прежде бесспорному авторитету Владимира Путина в Кремле, указывает Bloomberg. Агентство проводит исторические параллели с отречением от престола царя Николая II и отставкой Михаила Горбачева с поста президента СССР после «военных авантюр».

Что думают эксперты и политики

Стасис Каливас (профессор Оксфордского университета): То, что происходит в России, — это не военный переворот. Перевороты, как правило, начинают в центре […], а это — вооруженное восстание, которое произошло на периферии страны. Трудно осознать, как оно могло стать успешным, разве только в случае массового дезертирства в российской армии. Впрочем, к обычным мятежам это тоже не относится, поскольку таковые сохраняют локальный характер и не имеют широких политических целей.

Фиона Хилл (политолог и бывший спецпомощник по России при президенте Дональде Трампе): «Пригожин сейчас говорит правду о военных провалах и официальном предлоге вторжения. Он открыто говорит то, что думают многие другие люди».

Константин Сонин (экономист, профессор Чикагского университета): «Самый большой просчет Путина в том, что он начал войну, основываясь на совершенно неадекватном представлении о мире, собственной армии и об Украине. А затем он каждый день продолжал делать просчеты в том, что не останавливал войну».

Андрей Загороднюк (экс-министр обороны Украины): «ЧВК «Вагнер» была единственной успешной структурой российского вторжения целый год. Ее успех оказался очень ограниченным и фокусировался на одном маленьком городе, а тактика была слишком "варварской" даже для самих бойцов. Но хоть чего-то они добились. А российская армия [и этого] не смогла».

Ричард Даннатт (отставной британский генерал, бывший глава Генштаба): «Тот факт, что он [Евгений Пригожин] ушел в Беларусь, вызывает некоторое беспокойство... [Если] он сохранил эффективные боевые подразделения, он снова представляет угрозу для украинского фланга близ Киева».

Антонио Таяни (министр иностранных дел Италии): «Миф о единстве путинской России развеялся. Внутренняя эскалация раскалывает российские войска. Такой результат неизбежен, если вы поддерживаете и финансируете легион наемников […]. Единственное, что можно сказать наверняка: российский фронт слабее, чем он был вчера. Я надеюсь, что мир теперь будет ближе».

Роб Ли (старший научный сотрудник американского Института исследований внешней политики): «Мы все еще ждем, когда Украина отправит в бой свои резервы, и это может произойти на следующей неделе. Российские военные почти наверняка будут возлагать вину за любую территориальную потерю на то, что сделал «Вагнер», и это может быть своего рода эффективной PR-линией».

Мария Золкина (политический аналитик фонда «Демократические инициативы имени Илька Кучерива»): «Большим результатом является то, что образ стабильной системы перестал существовать, даже несмотря на то, что переворот не удался. Хаотичная реакция государства демонстрирует реальную слабость авторитарной системы. Путин стал заложником собственной игры».

Екатерина Шульман (политолог, признана в РФ иноагентом): «В странах с устойчивыми политическими режимами такие вещи действительно никогда не происходят. Но существуют такие военно-политические режимы, в которых подобное случается буквально раз в неделю. Мы просто к такому не привыкли. Но боюсь, что, может быть, придется привыкать».

Американский институт изучения войны (ISW). Всю ежедневную сводку ISW посвятил анализу военного мятежа ЧВК «Вагнер» и его последствиям. Главные выводы:

• Быстрое продвижение ЧВК «Вагнер» продемонстрировало не только слабость Кремля и Минобороны, но и структур внутренней безопасности в России, что может быть следствием тяжелых потерь в Украине. Бойцы ЧВК, вероятно, сумели бы достигнуть окраин Москвы, если бы Пригожин отдал соответствующий приказ. Действия «Вагнера» также выявили нехватку резервов в тылу у российских вооруженных сил.
• Пригожин, вероятно, рассчитывал на поддержку Путина, полагая, что тот воспользуется ситуацией и сделает из Шойгу и Герасимова «козлов отпущения» за войну в Украине. Глава государства предсказуемо решил поддержать Минобороны и усилия ведомства по централизации контроля над нерегулярными силами, включая ЧВК.
• Договоренности с Минском, скорее всего, предполагают, что «Вагнер» потеряет свою самостоятельность, а Пригожин будет отстранен. В то же время эксперты допускают, что Пригожин мог начать восстание именно с целью сохранить свою ЧВК как независимую от Минобороны силу (1 июля все добровольческие формирования должны подписать контракт с ведомством). Не исключено, что часть бойцов отправится вместе с ним в Белоруссию.
• Действия Пригожина еще больше «подорвало его базу поддержки» в ультранационалистическом сообществе, российском правительстве и внутри самих структур «Вагнера». При этом позиция Путина по кадровым перестановкам, в том числе в отношении Шойгу и Герасимова, на данный момент остается неясной.
• Кремль по-прежнему сохраняет шаткое равновесие. Белорусскую сделку эксперты называют «кратковременной мерой», а не «долгосрочным решением». А предположения о том, что мятеж Пригожина, реакция Кремля и посредничество Лукашенко являются инсценировкой российских властей, абсурдны.

Реакция Китая

FT обращает внимание на то, что Путин после конфликта с Пригожиным будет стремиться вновь убедиться в поддержке иностранных лидеров, особенно Китая, своего самого могущественного и надежного союзника.

Однако китайские высокопоставленные лица не комментировали события в России, а новостные агентства ограничились короткими заметками с официальной позицией Кремля. Издание Global Times выпустило статью, в которой ряд китайских экспертов утверждает, что на Западе «принимают желаемое за действительное», рассматривая вооруженный мятеж как тяжелый удар по власти Путина.

В воскресенье глава МИД КНР Цинь Ган встретился с замминистра иностранных дел России Андреем Руденко в Пекине — в сообщении, опубликованном на сайте МИД КНР, о вчерашних событиях тоже не упоминается (лишь обмен мнениями по поводу «китайско-российских отношений, а также международных и региональных вопросов, представляющих взаимный интерес»). МИД России при этом в своем заявлении подчеркнул, что «китайская сторона выразила поддержку усилиям руководства России по стабилизации ситуации в стране в связи с событиями 24 июня».

Анна Ференци (научный сотрудник Национального университета Донг Хва на Тайване и бывший советник Европейского парламента): «Для Путина будет важно заручиться поддержкой такого глобального игрока, как Китай, для стабилизации внутреннего климата. Они [власти КНР], вероятно, анализируют [ситуацию] и ведут переговоры о том, что необходимо для обеспечения позиции Путина, потому что Путин был и остается очень полезен для Китая. Именно этим там руководствуются».