Актеры отбили Павла Устинова. Получится ли это повторить?

Московский городской суд 30 сентября изменил приговор актеру Павлу Устинову: вместо 3,5 лет колонии за вывих плеча росгвардейца ему назначили год лишения свободы условно. Дело Устинова оказалось самым резонансным во всем «московском процессе»: организованный артистами флешмоб в его поддержку подхватили журналисты, деятели культуры и даже провластные политики. Опрошенные The Bell политологи говорят, что у подобных общественных кампаний в России есть будущее, но власти уже задали для них четкие рамки.

Что случилось. Суд первой инстанции 16 сентября приговорил начинающего актера Устинова к 3,5 годам колонии, но отпустил из СИЗО под подписку о невыезде после начала общественной кампании в его поддержку. В понедельник, 30 сентября, в апелляции приговор Устинову был смягчен до 1 года условно.

• Суд посчитал доказанной вину Устинова в применении насилия против росгвардейца на акции 3 августа, однако решил изменить категорию преступления — с тяжкой на средней тяжести, сохранив при этом квалификацию по части 2 статьи 318 УК (применение насилия, опасного для жизни или здоровья).
• Для вынесения вердикта суду потребовалось два заседания. Первое закончилось после ходатайства защиты о просмотре видео — тогда судьи сослались на отсутствие технических возможностей и объявили перерыв до 30 сентября. На очередном заседании Мосгорсуд изучил две видеозаписи задержания Устинова, а также еще раз выслушал показания пострадавшего омоновца Лягина. Он рассказал, что группа бойцов сразу заприметила его в толпе и целенаправленно шла к нему, поскольку молодой человек «выглядел подозрительно» и «выкрикивал лозунги», однако сам он выкриков не слышал.
• На видео, которое изначально суд отказался приобщить к делу, хорошо видно, что Устинов на момент задержания не проявлял активного участия в акции протеста.

[embed]https://www.youtube.com/watch?v=LbkUA2bQE7E[/embed]

Как принималось решение. Устинову помогли массовое выступление актеров и внимание СМИ — после этого власти были вынуждены отреагировать на очевидную несправедливость приговора, рассказывали «Проекту» федеральный чиновник и два собеседника, близких к Кремлю.

Почему это важно. Приговор Павла Устинова стал вторым после дела Ивана Голунова примером, когда власти явно вынуждены были отреагировать на реакцию общества против несправедливости и вмешаться в ход процесса. Устинова массово поддержали артисты, журналисты и политики. В социальных сетях начался флешмоб, а в Москве у здания администрации президента несколько дней подряд проходили одиночные пикеты, для участия в которых выстраивалась огромная очередь.

Об этом говорят. Политологи считают, что у подобных массовых кампаний в России есть будущее, но строго в установленных рамках.

• Общественные кампании действительно могут оказать некоторое давление на власти, но прямо влиять на приговор они не могут, говорит политолог Константин Калачев. «Вообще невиновному, по мнению многих, Устинову дали год условно,  это значит, что у судебной и правоохранительной системы есть свои ограничители — например, в части оправдательных приговоров или дидактических примеров для митингующих», — говорит Калачев. По его мнению, власти используют маневр, который системно ничего не меняет: «Приговор смягчен, власть продемонстрировала свое милосердие, но она явно не готова реально признавать ошибки». Само«милосердие» носит выборочный характер, и цеховая принадлежность здесь играет серьезную роль. Для успеха подобных кампаний нужно, чтобы в деле обвиняемого было как можно меньше политики, а среди его заступников — как можно больше авторитетных людей, которых признает сама власть. Именно поэтому актера такие публичные кампании могут «вытащить», а вот студент, несмотря на многочисленные поручительства, останется без реальной защиты, как это случилось с Егором Жуковым.
• «Сейчас для России и многих других стран подобные общественные кампании — единственная возможность оказывать какое-то давление на власть, — говорит замдиректора «Левада-центра» Денис Волков. — Масштаб у нас сейчас пока небольшой, однако перспектива для развития публичной поддержки людей определенно есть».
  

Что дальше. Шансы на освобождение будут не у всех фигурантов «московского дела», говорил «Проекту» кремлевский чиновник — только у тех, у кого есть «такие очевидные доказательства невиновности, как у Устинова». Например, Егора Жукова власти считают настоящим революционером, который якобы проходил обучение организациям беспорядков в Армении.

Контекст. В воскресенье на проспекте Сахарова в Москве прошел согласованный митинг в поддержку фигурантов «московского дела», на который, по подсчетам «Белого счетчика», пришло больше 25 тысяч человек (данные МВД — около 20 тысяч). Для сравнения, на самый массовый с 2012 года разрешенный митинг, который прошел 10 августа, пришли, по разным данным, от 50 до 60 тысяч человек.

• Уступки власти отчасти демобилизовали протест, поэтому новые группы населения к протесту присоединяться перестали, однако он показывает, что любой неверный ход властей может снова взорвать ситуацию, уверены опрошенные «Ведомостями» эксперты.
• На митинг пришло «ядро», которое ходит на массовые акции постоянно, в том числе ветераны протестных акций вроде тех, кто участвовал еще в защите Белого дома, выяснили социолог Алексей Захаров и антрополог Александра Архипова.
• С помощью работавших на воскресном митинге волонтеров они установили, что на митинг пришли в основном москвичи, 78% — с высшим образованием, 6% — со степенью кандидата или доктора наук. Молодежи на Сахарова в процентном соотношении было примерно столько же, как и летом: чуть больше 20%, а костяк протестующих в этот раз составили люди старше 40. Это не значит, что для остальных протест сдулся: другие возрастные группы практикуют другие его формы, отмечают авторы опроса.