«Тройка Диалог» с 2006 по 2013 годы выстроила сеть офшоров, через которые на Запад из России было выведено более $4,8 млрд, говорится в расследовании, опубликованном консорциумом журналистов OСCRP. В числе получателей денег были, например, фирмы друга Владимира Путина Сергея Ролдугина, в числе отправителей — офшоры, засветившиеся в деле Магнитского. Данных, которые дали бы возможность напрямую обвинять «Тройку» в отмывании денег, в расследовании нет, но с учетом того, что в нем упоминается даже принц Чарльз, резонанс может быть широким.
Подробно. Английский текст расследования опубликован на сайте OCCRP, русский пересказ — на «Медузе». Отдельные тексты, в которых использованы данные расследования, выпустили The Guardian (по-английски) и Sueddeutsche Zeitung (по-немецки).
- Схему офшоров, связанных с «Тройкой», журналистам удалось раскрыть, получив доступ к данным о проводках клиентов литовского банка Ukio, через который работала инвесткомпания.
- В числе получателей денег от офшоров «Тройки» были, например, фирмы друга Владимира Путина, виолончелиста Сергея Ролдугина ($69 млн) или 80-летняя пенсионерка, зарегистрированная в одной квартире с Владимиром Артяковым — на тот момент губернатором Самарской области.
Как работала схема, видно в инфографике The Guardian, показывающей, как часть денег компаний из «дела Магнитского» оказалась на счетах фонда принца Чарльза. Средства разных отправителей на пути к месту назначения по очереди проходили через две офшорные компании, связанные с «Тройкой». Там они смешивались друг с другом, и в результате определить связь между отправителем и получателем невозможно. Всего было задействовано не менее 75 офшорных компаний, созданных при участии трех юрлиц, зарегистрированных на Британских Виргинских островах и действовавших от имени «Тройки», — Brightwell Capital, Gotland Industrial и Quantus Division.
Криминальные деньги. OCCRP утверждает, что им удалось установить как минимум три случая, когда через сеть офшоров «Тройки» проходили деньги, ставшие затем предметом уголовных расследований.
- «Дело Магнитского»: шесть офшоров, участвовавших в выводе из России похищенных из бюджета 5,4 млрд рублей, перечислили офшорам, связанным с «Тройкой», в общей сложности $130 млн.
- Хищения в Шереметьево: две компании, участвовавшие в схеме перепродажи топлива в аэропорту через фирмы-однодневки (ее расследовала ФНС), перечислили $27 млн.
- «Дело перестраховщиков»: $17 млн в сеть поступило от компаний, связанных с владельцем компании «Золотой гарант» Сергеем Тихомировым — организатором схемы обналичивания через страховые компании и фигурантом многочисленных уголовных дел.
Фиктивные платежки и директора. В документах самой сети офшоров «Тройки» OCCRP обнаружила несколько подозрительных мест.
- Предположительно фиктивные платежные поручения. Крупные переводы отправлялись якобы в оплату поставок продуктов питания или запчастей, которых никогда не существовало.
- Участие в схеме фиктивных директоров: OCCRP нашел одного из них, мигранта из Армении Геннадия Устяна, работающего разнорабочим на стройках в Москве. Его подпись стоит на финансовых документах одного из офшоров «Тройки» на $70 млн. Cам Устян о компании никогда не слышал, но вспомнил, что жил в одной квартире с братом директора одной из ключевых компаний офшорной сети «Тройки».
Реакция акционеров «Тройки». Основатель «Тройки Диалог» Рубен Варданян сказал OCCRP, что ничего не знал о конкретных сделках, перечисленных в расследовании, как и в целом не мог знать обо всех сделках в масштабе компании с оборотом 2 трлн рублей. При этом «Тройка» работала в соответствии с правилами финансового рынка, действовавшими на тот момент, а деньги проходили процедуру проверки в европейских банках, и их происхождение не вызвало вопросов, добавил он. «За всю историю существования группа компаний «Тройка Диалог» действовала в полном соответствии с принципами прозрачности и международными стандартами финансовой отчетности», — говорится в комментарии пресс-службы Варданяна, поступившем The Bell.
Что все это значит? Сами сделки, судя по их описанию, могли совершаться как в целях отмывания, так и в рамках обычной, пусть и не слишком прозрачно структурированной деятельности, аналогичной любому family office, говорит бывший топ-менеджер «Тройки Диалог», директор программы «Экономическая политика» Московского Центра Карнеги Андрей Мовчан. Однозначный вывод о законности операций без информации о происхождении средств сделать нельзя, как и даже вывод о неразборчивости компании в клиентах, считает он. С формальной точки зрения законность описанной OCCRP деятельности определить невозможно, соглашается юрист российской инвесткомпании: если исходить из данных OCCRP, многие платежи были не связаны с реальной экономической деятельностью; с другой стороны, такова была распространенная практика офшорного банкинга.
Что дальше? В теории, если некий частный институт создал сеть из десятков компаний, которые открыли счета в Латвии, в массовом порядке организовывали судебные приказы и другие документы в обоснование миллионов транзакций, к организаторам может возникнуть много вопросов у регуляторов и следственных органов, говорит партнер юрфирмы Nektorov, Saveliev & Partners Роман Макаров. В Великобритании регулятор, к примеру, может обратиться к банкам с требованием провести процедуру антиотмывочного комплаенса. Результатом, по нынешним британским законам, может быть конфискация активов неясного происхождения, напоминает он.
Петр Мироненко, Лиана Фаизова, Анастасия Стогней