2019 год стал непростым и для бизнесменов, и для силовиков, ряды которых прореживает внутривидовая борьба. Но бизнесмены от этой борьбы только проигрывают — только за первые семь месяцев 2019 года 12 предпринимателей стали фигурантами громких уголовных дел. Их обвиняют в создании преступных сообществ, мошенничестве, отмывании средств и выводе их за рубеж, взяточничестве и растрате. The Bell оставил рейтинг крупнейших уголовных дел на бизнесменов по сумме претензий и оценил шансы их фигурантов на оправдание.

Суммы

• Общая сумма ущерба в 12 самых больших делах на бизнесменов — около 700 млрд рублей. Но две трети этой суммы приходятся на два самых больших банковских дела — экс-владельцев банка «Югра» Алексея Хотина (290 млрд рублей) и Промсвязьбанка Алексея и Дмитрия Ананьевых (289,5 млрд рублей). Оба банка попали в большую зачистку 2017 года, а их переход под контроль ЦБ был самым конфликтным. За «Югру» до последнего момента с ЦБ бились силовики, а Дмитрий Ананьев через неделю после решения о санации дал интервью, в котором обвинил ЦБ в том, что тот «пристрелил банк».
• На закрытие дыр в «Открытии» и Бинбанке ЦБ потратил не меньше, но их владельцы вели себя гораздо лояльнее — о Вадиме Беляеве уже два года вообще ничего не слышно, а Микаил Шишханов активно каялся. Трудно сказать, где тут причина, а где следствие, — но фигурантами уголовных дел, по крайней мере в публичном поле, оба пока не стали.

Активы

• В опросе, проведенном ФСО для бизнес-омбудсмена Бориса Титова, 54,5% предпринимателей, на которых завели уголовные дела, заявили, что в результате потеряли бизнес, а 38,7% — большую часть активов. Участники рейтинга The Bell — не исключение. Как показывает практика, чем дольше бизнесмена преследуют, тем меньше у него остается активов. Братья Магомедовы, сидящие с апреля 2018 года, к осени 2019-го лишились всего своего миллиардного бизнеса, а Борису Минцу для этого не понадобилось даже попадать в СИЗО — недвижимость не заберешь с собой в Лондон, и его O1 Properties, управляющая лучшими московскими бизнес-центрами, еще летом 2018 года перешла к структуре, которую связывали с «Роснефтью».

Шансы

• Ни одного приговора по крупным уголовным делам на бизнес с 2018 года еще не было, но статистика не оставляет бизнесменам почти никаких шансов. Средняя доля оправдательных приговоров по предпринимательским статьям — 0,47%, шанс на оправдание по главной статье 159 (мошенничество) — 0,44%.
• Предусмотрительных бизнесменов, успевших покинуть страну до задержания, в рейтинге The Bell оказалось меньше, чем тех, кто попал в руки российских правоохранительных органов, но незначительно — 6 против 8. Из тех, кто успел уехать, экстрадиция никому пока не грозит. Большая часть тех, кто остался, попали в СИЗО, и только двое — Майкл Калви и Алексей Хотин — сидят под домашним арестом.

Тренды

• Число приговоров по экономическим статьям медленно, но растет. В 2015 году по самым популярным экономическим статьям (мошенничество и легализация преступных доходов, растрата, лжепредпринимательство, уклонение от уплаты налогов, отмывание имущества) были осуждены 31 194 человека, в 2018-м — 32 269.
• Технология посадок подстраивается под рынок: одни статьи теряют популярность, другие — набирают. Например, по статьям 173 и 173.1 УК (незаконное образование юрлица и незаконное использование документов для образования юрлица, до 2011 года — лжепредпринимательство) в 2015 году осудили только четырех человек, а в 2018-м — уже 1537. Рост объясняется бдительностью СК — в 2017 году он начал при расследовании налоговых преступлений выявлять смежные составы. «Сегодня почти ни одна налоговая проверка не заканчивается без возбуждения уголовного дела», — поясняет руководитель уголовно-правовой практики коллегии адвокатов Pen & Paper Алексей Добрынин.

Что мне с этого?

Согласно тому же опросу ФСО, 84,4% бизнесменов считают, что вести бизнес в России опасно, а больше 70% — уверены, что российские законы не защищают от необоснованного возбуждения уголовных дел. Эта плачевная статистика касается вовсе не только тех, кто занимается бизнесом, — все споры министров о том, как вернуть экономику России к росту, упираются в деловой климат для частного бизнеса, и что с ним делать — чиновники не понимают.