«Ой, с таким паспортом мы не работаем». Как изменились правила игры для российских предпринимателей на Западе

На прошлой неделе в венчурном сообществе разразился большой скандал. Британский проект с российскими корнями Immigram выиграл конкурс стартапов на значимой для рынка конференции Slush в Хельсинки. Но спустя несколько дней компания от победы отказалась, а организаторы конкурса отозвали приз в миллион евро. Эта история лишний раз продемонстрировала, что быть стартапом или инвестором с российскими корнями и продолжать зарабатывать в России, если вы планируете вести дела в Европе и США, больше нельзя: придется выбирать один из двух стульев. 

Что случилось на Slush

18 ноября Immigram, стартап россиян Анастасии Миролюбовой и Михаила Шаронова, который помогает IT-специалистам из разных стран подаваться на получение британской Global Talent Visa, выиграл конкурс стартапов Slush. Это ежегодная конференция в Хельсинки, которая считается знаковым событием для европейского венчурного рынка. Призом для победителя должны были стать инвестиции в €1 млн от пула известных фондов. С учетом того, что глобальный венчурный рынок сейчас в кризисе и поднимать раунды стартапам становится сложнее, такая награда — событие значительное.

Но почти сразу после того, как об этом стало известно, в соцсетях стали резко критиковать Slush за выбор победителя без оглядки на то, что Россия много месяцев воюет с Украиной. Сам стартап упрекали и в том, что он помогает переезжать российским специалистам, когда страна находится под санкциями. Отдельным пунктом шло обвинение в том, что Immigram, несмотря на собственные заявления, что компания не ведет бизнес в России, размещал вакансии с локацией «Москва». Похожие претензии предъявили и одному из инвесторов Immigram Сергею Дашкову из Joint Journey Ventures. Его обвинили в том, что незадолго до этого в своем LinkedIn он также определил свое постоянное местонахождение в Москве.

В итоге и команде, и ее инвестору пришлось оправдываться. Анастасия Миролюбова написала у себя в LinkedIn, что поддерживает Украину и никогда не поддерживала вторжение. Стартап после начала войны перестал брать деньги с украинских клиентов и купил для Украины машину скорой помощи. После победы в конкурсе Slush предпринимательница начала получать угрозы.

По словам Миролюбовой, Immigram размещает вакансии на российских агрегаторах, потому что ищет сотрудников за пределами страны — в Грузии, Армении или Великобритании. В объявлениях нет категории «переезд», так как это может привести к расследованию со стороны российских властей.

Инвестор Immigram Сергей Дашков заявил, что у него есть «несколько адресов во многих странах». «Я живу между Россией, ОАЭ, Сингапуром, Кипром. Но в основном я живу в интернете», — сказал он Techcrunch.

Slush 19 ноября написал, что поддерживает Украину, не сотрудничает с российскими компаниями и фондами и не принимает от них заявки, а по кейсу Immigram проведет проверку. Через два дня организаторы аннулировали победу стартапа. Незадолго до этого Миролюбова написала, что компания сама отказывается от победы в Slush. В комментарии Forbes предпринимательница упрекнула организаторов конференции в дискриминации и отказе от декларируемых ими же ценностей. «Команда Immigram искренне соболезнует тем, кому наша победа причинила боль. Та дискриминация и расизм, которые мы увидели в наш адрес, недопустимы, поэтому мы публично отказались от победы в конкурсе до официального решения Slush», — сказала она.

Общая проблема

Причина, по которой организаторы Slush решили отозвать победу у проекта, который еще на уровне отбора должен был пройти проверку, так и не была названа. Но источник Techcrunch, близкий к жюри конкурса, уверен, что дело не в том, какие паспорта у фаундеров Immigram. Главная причина, по его словам, в том, что слишком большая часть клиентов стартапа оказалась из России. «Бизнес косвенно набирает обороты из-за войны, не потому, что Immigram сделала что-то не так, а просто потому, что большинство претендентов на их услуги в настоящее время являются русскими», — объяснил он. До того как вокруг ситуации разгорелся конфликт, судьям это якобы не было очевидно. А теперь инвесторы (чьи вложения в стартап и являлись главным призом конкурса) посчитали, что в свете всей ситуации давать деньги такому проекту — неуместно.

Кейс Immigram — показательный, потому что случился на знаковой для стартапов и инвесторов конференции и привлек внимание всего европейского венчурного сообщества. Но с подобными проблемами за этот год сталкивались многие.

Летом The Bell писал, что стартапы с российскими основателями столкнулись с серьезными трудностями в американском штате Делавэр, который считается одной из наиболее популярных юрисдикций для регистрации компаний. Тогда из-за санкций с ними отказались иметь дела местные регистраторы, а некоторые стартапы даже попали под блокировку штата, что фактически лишало их возможности продолжать работу. Под ограничения штата попали все компании, у которых был хотя бы один основатель или директор с указанным российским адресом проживания. Часть регистраторов отказывалась работать со всеми компаниями, чьи фаундеры были россиянами — вне зависимости от их текущего места проживания.

Развивалась эта история для всех по-разному, рассказывают теперь пострадавшие в США предприниматели. Некоторые из тех, кто оказался под блокировками в Делавэре, решили открыть новые юрлица. Если на старые компании не было зарегистрировано важной интеллектуальной собственности и на счетах не лежали деньги клиентов, найти новые банки и юридические фирмы, оказалось проще, чем вступать в многомесячные разбирательства со штатом.

Так поступил, например, один из предпринимателей, с которыми поговорил The Bell (он попросил не называть его имени, чтобы избежать дополнительного внимания к своему происхождению). Он учредил новое юрлицо и отправлял заявки регистраторам, указав в качестве своего постоянного места проживания не Россию, а другую страну. «Мне сейчас сложно найти какую-то центральную локацию для себя. Большая часть команды у меня сейчас живет в Баку, другая — в Казахстане, я сам — где попало. А семья у меня вообще частью в Курске, а частью в Киеве. Такая вот ситуация», — говорит он. Так что он решил открыть новое юрлицо и счета в Делавэре — на это потребовалось почти полгода, в течение которых шесть регистраторов, по его словам, работать с ним отказались.

Другие предприниматели, столкнувшиеся с той же проблемой, стали срочно оформлять ВНЖ в разных странах, чтобы снять вопросы американских властей. Но сделать это оказалось не так просто. С начала войны некоторые страны не выдают россиянам даже краткосрочные визы. Сооснователь стартап Green Growth Евгений Савин рассказывает, что получил испанскую стартап-визу, которая в итоге позволила снять блокировку с американского юрлица его компании. Но это потребовало много времени и денег, говорит предприниматель. И главное, что это — не конец, объясняет он. «Ты вообще не можешь предсказать, что случится завтра, — говорит Савин. — Каждый день обновляешь банк и думаешь: а вдруг снова забанили?»

Горизонт планирования для всех проектов с основателями-россиянами, покинувшими страну, с нескольких лет сократился до пары месяцев, что будет потом — никто не знает, считает Савин. «Каждый раз происходит что-то, что обнуляет все планы», — соглашается другой предприниматель. К тому же никогда не знаешь, как отреагируют новые клиенты и партнеры, когда узнают, что ты — русский, продолжает он. «Это дается даже тяжелее. И это большая нагрузка для всех в команде, отнимает больше сил, чем технические проблемы с документами», — говорит он.

Вся команда в проекте другого собеседника The Bell покинула Россию, сейчас они разбросаны по разным странам СНГ. И надежд на то, что получится в ближайшем будущем собрать всех в одном месте, — нет. Если сами основатели еще могут получить визы в ЕС, то легализовать своих сотрудников с российскими паспортами они, как правило, не могут, объясняет он. «Есть два варианта: либо россиянина может перевезти европейская компания, либо он сам может подаваться на стартап-визу», — говорит предприниматель.

Сейчас Green Growth пытается привлечь новый раунд от инвесторов — и делает это одновременно в Европе и в США. «В Европе с нами общаются более аккуратно, фамилия сразу настораживает», — говорит Савин. Из-за российского паспорта основателей стартапам никто не отказывает, «но первое, с чего начинается разговор, — есть ли команда в России, выручка в России, клиенты в России», — продолжает он. Если такие связи есть, то разговор на этом и закончится. В США ситуация похожа, но отношение другое: если ты делаешь бизнес в США и физически там находишься, то к тебе относятся нормально, говорит предприниматель.

«Конечно, есть ряд инвесторов и компаний, которые не работают с русскими из принципа, и тут ничего не поделать. Но так поступают не все», — резюмирует он. 

Другой предприниматель, с которым поговорил The Bell, отказался от идеи искать инвестиции: «Мы решили идти по пути классического бизнеса и жить на заработанное, потому что на поиск раунда мы сожжем время, а результат не получим. Проходить всей командой вот эту историю с „вы русские, мы в вас вкладываться не будем“ — мы не хотим», — объясняет он.

Всем переехавшим стартапам нужно быть готовыми к тому, что даже базовые операции будут вызывать много проблем, говорят предприниматели. «Ты открываешь банковский аккаунт в Европе, даешь в банке паспорт, а тебе отвечают: ой, с таким паспортом мы не работаем», — говорит Савин. Или говорят, что нужен дополнительный KYC, а он стоит дополнительных денег. Плюс надо понимать, что даже если теоретически открыть счет можно, вам может отказать лично менеджер, предупреждает другой собеседник The Bell. Но сейчас такие случаи встречаются реже, говорит он. «Своего добиться можно, но это потребует много денег и времени. Лучше иметь запасные варианты: всегда есть вероятность, что банк вас заблокирует, и тогда понадобится два-три месяца, чтобы проблему решить. Так что в Европе нужно открывать не один счет, а три, в США — два», — советует Савин.

Разрыв связей

Все стартапы, с которыми поговорил The Bell, до начала войны на российском рынке работали, но после — прекратили бизнес в стране и полностью вывезли команду за ее пределы. По словам венчурных инвесторов, с которыми поговорил The Bell, разорвать все связи с Россией — единственный путь, по которому сейчас могут идти компании, решившие строить бизнес или поднимать инвестиции в Европе или США. Усидеть на двух стульях больше можно даже не пытаться.

«Российский паспорт — не красный флаг, но повод провести дополнительную проверку», — говорит один из венчурных инвесторов. У стартапа могут быть российские фаундеры — само по себе гражданство не мешает вести бизнес в ЕС и поднимать там деньги, объясняет другой. «Здесь дело не в русофобии, это история про правила работы с разными территориями», — уверен он. Для того чтобы нормально работать на европейском рынке, у стартапа (и у его инвесторов) не должно быть ни операций в России, ни команды, ни инвесторов. И здесь надо быть очень щепетильным, уверен он: например, само наличие вакансий с меткой «Россия» или геотег «Москва» в LinkedIn, как было в случае Immigram, точно станут проблемой при проверке стартапа любым европейским инвестором, предупреждает он.

«Все неоднозначные моменты, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть, могут стать проблемой», — продолжает он. Поэтому лучше, если у стартапа есть четкие доказательства, что он не ведет бизнес в России, не имеет там сотрудников и не платит налогов. Кроме того, важно иметь публичную позицию по вопросу войны в целом, считает он: публичное высказывание от компании — еще одна гарантия для инвестора, что бизнеса в стране, где за такое могут посадить, у стартапа нет.

«Мы с 24 февраля не инвестируем в компании, у которых есть хоть какое-то присутствие в России», — рассказывает другой инвестор, чей фонд инвестирует в Долине. Речь про офис, или сотрудников, или клиентов. «Главная причина — в том, что это создает невенчурные риски: например, из-за санкций невозможно в такой проект нанять юристов или бухгалтеров. Российским компаниями американские не могут оказывать юридические консалтинговые или трастовые услуги, объясняет он. Также им нельзя передавать технологии. „Все наши портфельные компании, у которых был бизнес в России, были вынуждены от него отказаться. Самое частое решение — вывозили всех сотрудников и продавали российскую компанию тем, кто остается. Оптимисты делали опцион на обратный выкуп через 10 лет“, — объясняет он. „Но сам по себе российский паспорт не добавляет проблем с инвестициями. Тут все иммигранты“, — резюмирует инвестор.

Конечно стартапам из страны-террориста будет сложно привлечь инвестиции, говорит бывший топ-менеджер Google и основатель стартапа Optic Андрей Дороничев (на этой неделе Европарламент одобрил резолюцию о признании России государством — спонсором терроризма, в США такого решения нет). «Если вы известный, проверенный фаундер, нормальные инвесторы по паспорту, конечно, дискриминировать не будут. Но если вы в первый раз и к вам пока нет доверия, то очков в вопросе доверия паспорт РФ вам не добавит. Ну и банально счет в банке открыть сложнее, чтобы эти инвестиции принять», — говорит он. «Не должно быть ни одного сотрудника, физически находящегося в России, никаких серверов, почты на „Яндексе“ и прочего. Выручка и клиенты в России — это теперь проблема, а не достоинство. Никто не должен платить никаких налогов в РФ. И желательно, чтобы хотя бы один из фаундеров был американец — это, например, поможет открыть счет в банке», — советует Дороничев. Но даже при всех этих предосторожностях любые публичные конкурсы и PR могут привести к скандалу, расследованию и неприятным последствиям, считает он.

Сейчас всем инвесторам и предпринимателям приходится выбирать, по какую сторону границы они останутся. И многие этот выбор уже сделали: основатель Revolut Николай Сторонский, инвестор Юрий Мильнер отказались от гражданства, Павел Дуров еще весной попросил не называть его гражданином России. Новый инвестор Avito Иван Таврин, у которого до войны были большие планы на глобальные инвестиции, наоборот, от них отказался — «инвесторам с российскими корнями это делать стало сложно или практически невозможно», объяснял The Bell знакомый с ним источник.

«Яндекс» на прошлой неделе подтвердил планы по разделу активов, а его нидерландская материнская компания Yandex N.V. во главе с Аркадием Воложем сообщила о намерении в будущем продать долю в российском бизнесе. Сервис кикшеринга Whoosh, который планирует IPO на Московской бирже, отказался от выхода в европейские города. «Делать бизнес с русским паспортом там очень сложно. Я знаю, что некоторые там остались, некоторые пытаются. Мы тоже пытались. Мы обошли все страховые, обошли все банки… Нам некоторые банки говорили: „Если бы у вас хотя бы был вид на жительство, мы бы как-то, может, по-другому посмотрели“. Но это [получение вида на жительство] процесс длинный, и в тех обстоятельствах мы посчитали, что нам просто лучше выйти», — говорил основатель Whoosh в интервью Forbes.